похитители
Ты поймёшь
Когда это произойдёт
Двери перестанут закрываться
в окна постучат смоляные грачи
незнакомцы по телефону
слишком часто начнут ошибаться,
ласково называть тебя по имени
женскими голосами из прошлого
и просить:
- пожалуйста, не кричи,
Не вешай трубку, здесь хотят
Передать тебе привет, ты выиграл приз,
И путёвку, выиграл бесплатный поход к зубному
На тридцать две пломбы, выиграл отпуск
До конца своих дней,
выиграл девушек (все молодые брюнетки),
Выиграл бессмертие и пляж золотой,
Всё это ты выиграл, да-да,
На пляже том спит у лодки
Смуглый индус, океан колосится
Перламутровой тишиной, да-да, поверь,
Тебя в скором времени заберут
И всё будет точь-в-точь, как на открытке,
Как в конце комедийного фильма
Про лето и любовь,
Даже титры по небу рассыплются в виде
Чаек белых за секунду до наступления ЗТМ-а.
Но ты им не верь…
Ты поймёшь
Когда это произойдет
В космах ночи прятаться бесполезно
похитители узнают, где ты живёшь.
стоя на краю соснового леса,
подле дачного домика деревянного,
понимаешь – они уже где-то здесь,
потому что под черепом будто биос пищит
видишь, как белые вши ползут
по безлунному небу, к тебе ползут,
и становятся как бы всем, что есть вокруг,
ты поймёшь,
когда это произойдет
и услышишь хруст -
Так в голове твоей секретный сверчок –
антирадар, внедренный агентом-уфологом
Исполняя последний кульбит,
Свернул себе шею.
***
Когда-то, мы верим, много тысяч лет назад
На этом месте был океан, океан сменили вулканы,
Вулканы сменили горы, на горах росли леса,
Горы сменили панельные дома, в домах росли дети,
Дети теряли варежки, постоянно, взрослые
Теряли зонты, постоянно, во снах у всех выпадали
Зубы
Иногда с кровью
Иногда без
Потом зубы выпадали наяву
И каждый друг от друга
Втайне швырял с балконов зубы во тьму,
Загадывая желания (все звёзды здесь давно упали)
Мы старались не улыбаться.
***
Ты любила детей и животных,
Собак разных пород, бездомных кошек,
Ловила крыс и мышей,
Мне же нравились толстые парни
В возрасте от 20-ти до 25-ти лет
Такие, что три раза завтракают
Пять раз обедают
И трепещут пред ужином щедрым
В ночи.
Я обожал, когда ты меня будила
Ножом, впивалась ногтями в ладонь
И шептала, пойдём, давай полетели,
И мы летели, забирались под шифер,
Шуршали крыльями, пугали спящих детей,
Душили официанток, спешащих со
Смены домой, вешали ночных сторожей,
Поджигали фабрики и взрывали котельные,
подбрасывали в небо придорожных грачей,
А больше всего мне нравилось
Как ты высасывала внутренности из людей:
Закидывала ногу на ногу, шурша колготами,
Строила пьяным проходимцам рожицы,
Заигрывала с ворами, заводила кидал
В темные закоулки их постелей
И одним мощным вдохом
Забирала
Всё, что у них было
Гнилые внутренности, сладко пахнущие
Тухлой рыбой,
Отдающие мятой запущенной раны
И базиликом черной глазницы.
Помню, как мы впервые встретились
на пустыре, подле заброшенного кладбища Нивок
и узнали друг друга
потому что игра в прятки закончилась.
***
Она позвала меня в гости и попросила
Не разуваться в прихожей, почему?
Спросил я,
На улице целый день лил ливень,
Ботинки мои наелись грязи, я оставлял
За собой бурые лужи повсюду
Мне нравится твоя грязь, сказала она,
Когда будешь курить, не открывай окна,
Мне нравится дым побывавший в тебе,
Где-то завыло животное – протяжно
И громко, это волк, сказала она,
Не переживай, просто мне пять лет назад
Вместо собаки подсунули волка,
Так и живём, ничего что месяц молодой,
Вот тебе банка и нож, сказала она,
Ты не против?
Не против, ответил я и закатав рукав,
Полоснул себя по руке, стекло окрасилось
В красный,
Ещё мне нужны твои ногти и волосы,
Да, кстати, у тебя есть пломбы?
Можешь у меня сегодня переночевать…
Ты не против?
Конечно нет, ответил я
И отстегнул левую ногу.
- ведь в Киеве так тяжело
найти нормальную бабу.
***
Короче ты пробуешь много телок
Короче ты пробуешь много телок
Одну вторую третью та не подходит
У этой брат ****утый у той шизы
Так много раз и много работ меняешь
И в комнатах разных жить будешь
С соседями и сам без соседей
В тишине по крикам скучать будешь
Во крике собственном – по чужой
Тишине это нормально, не ссы
Обязательно кого-то собьёт машина
Летним вечерком, сходишь на похороны
Посмотришь на спокойное мертвеца
Ебло, братан, многие дни тебе покажутся
Грязной тряпкой из школьной столовой,
О многих людей даже впадло вытереть ноги
Я вот так и жил до сегодняшнего момента
- словно зашоренный конь, бегал и ***
С ним, нормальных пацанов никогда не сливал,
Ты не ссы, дядя, поймёшь, как и что
Единственное могу посоветовать –
Дорожи секундой на балконе хрущовки
Октябрьским днём, наклонись к ней
И
Так говорил он, бултыхаясь в синем растворе,
В гигантской колбе, на корабле Броторикалии,
Несущимся прочь от Земли.
А они всё кивали ротовыми хвостами
И подтанцовывали,
полагая, что человек
поёт.
***
всё так – он зевает, подаёт тайный знак,
людям в шестерке, и людям в девятке,
и людям, что курят около суток за углом,
в черной вате начинают меркнуть звёзды,
они – любят работать во тьме,
тьма любит работать на них, мой паспорт
и мой билет, случайные отпечатки пальцев
в комнатах одноразовых, запах губ они
аккуратно складывают в колбы с раствором
зеленоватого цвета, вместе с шеями, лбами
и другими губами, спустя несколько лет
они раскусили меня и на каждом столбе
вы увидите мою рожу, рыжую челку и глаз
карий косой, в каждой газете вы прочтёте
обо мне сводку, во сколько споткнулся
где купил булочку и спичечный коробок
нашёл, не включай телевизор и почту закрой,
оборви кабеля, сожги телефон, и собаку
с кошкой зарой, все следят за тобой,
соседа уже подменили, не пожимай ему руки,
взгляни, как от влаги набухли его ботинки
на кожаную куртку его внимательно посмотри,
будь уверен, в костюме – не человек, будь
внимателен к улыбкам и мнимым морщинам,
они поимели всё вокруг, ****и из космоса,
миллиметр за миллиметром, парсек за парсеком,
внедрили камеры, отложили яйца
во всех, кого любил ты, друг.
***
Это двадцать пятый век,
Тайны смерти и бессмертия разгаданы,
Теперь понятно зачем колонисты
Полетели к большому ковшу,
Теперь ясно зачем земляне взорвали
Броторикалицкую луну,
Теперь мы знаем почему
Жители месхитского пояса хотели
Войны,
Но получили букет цветов,
Ой!
То есть торт они получили
Ой!
То есть мы послали им конверт,
Ой!
Да шучу, мы грохнули этих
Волосатых тварей царь-бомбой,
А потом еще целый год
Наблюдали, как по космосу разлетаются
Разноцветными медузами их
Космонавты, укутанные в мембранные скафандры
Это двадцать пятый век,
Человек живёт в достатке, всё в изобилии
Для всех: пища, наркота, ебля
И танцульки с пышногрудыми репликантами,
Выбирай не хочу,
Сорок пять стаканов по цене двух тарелок,
Убежать из дома за город
Чтоб почувствовать себя КАК дома,
Теперь всё можно,
Мы бессмертны, братья, сестры,
Мы все отлично поем и
Здорово играем на гитарах,
Более того мы красиво говорим
На разных языках, слагаем стихи
И пишем длинную прозу, мы рисуем
Портреты мертвых месхитов, их лица
За мутноватыми стеклами шлемов
Походят на рыб в аквариуме с
Мутной водой,
Мы можем исчезнуть и возникнуть
Из ничего,
Мы можем прощать и обижаться,
Когда захотим, мы можем болеть
И страдать, но главное
Все ощущения теперь входят
В общий пакет наслаждений
Всего за две тысячи триста пять динар.
***
Две телки в джинсах
И одна телка в юбке
Стояли подле метро нивки
К ним приехала еще одна телка –
Художница с дефектом речи
(она рисовала людей без носов и ртов),
Она сказала телкам в джинсах и юбке:
- а я наманая, я терь наманая,
Я с вами не поеду, нет-нет-нет,
А я наманая.
Потом к трём телкам подошёл лысый
***вый мужик лет тридцати пяти,
Возле носа у него росла бурая родинка,
Он сказал тёлкам:
- поехали со мной,
Тёлки ответили ему:
- мы не любим лысых,
(на самом деле они любили всяких,
Просто этот лысый был очень ***вым).
В ночном клубе на политехе три тёлки
Познакомились с Олегом, Владимиром и Николаем –
Высокими парнями со смазливыми улыбками
Злых киногероев, парни предложили им поехать
За город, отдохнуть,
Тёлки согласились и позвонили своей подруге
С дефектом речи, художнице, она им ответила:
- а я терь наманая, я наманая, я с вами не поеду,
Нет-нет-нет.
Олег, Владимир и Николай
Заперли троих тёлок в комнате со стариками,
Где-то за городом, комната эта походила
На класс хореографии, старики – все плешивые,
С дрожащими руками и коричневыми пятнами
Кожного рака, сидели в креслах-каталках
И тупо разглядывали их, заиграла музыка,
Олег, Владимир и Николай схватили тёлок
За волосы и приказали им танцевать со стариками,
А сами ушли, тёлки наклонялись к старикам
И танцевали с ними, у одного старика
Из ноздрей выползли два черных провода,
Или усика, или ветки, что-то в этом роде.
Усики схватили телку в юбке и так сжали её
Что у телки в юбке изо рта ушей и носа
Потекла кровь,
У других стариков появлялись хвосты,
Щупальца, копыта, рога, некоторые начали летать,
Издавая противный писк,
Они жрали тёлку в юбке вместе с одеждой,
Две тёлки в джинсах сначала подумали,
Как хорошо, что мы надели джинсы,
Если бы мы надели юбки, то и нас бы сожрали,
Но когда черные усики стариков
Потянулись и к ним,
Они вспомнили ***вого лысого мужика
У метро нивки
И пожалели,
Что не поехали с ним.
***