Спектакля не будет. Все актеры мертвы.
Порвали прогнившие вены,как шелк.
Я ненавидел их и блевал от бездарной игры.
Они умерли, можно сказать, хорошо.
Я губил их по новой. Даже наигранно.
Но мы же в театре,черт вас всех побери!
Для несуществующей публики, делая шоу.
Слух резал смех и голос “твори“
Как новый Пикассо,создавая шедевры.
Но в руке уж не кисть, а заточенный нож.
Подожди, скоро будут узоры на теле.
Подожди, и вскоре,сама все поймешь.
Голос снова в бошке моей взбалмошной,вскрученной.
Призывает с ним в бездну шальную шагнуть.
Обещания о рае твердит он заученно.
“дай мне руку, что б в царстве греха утонуть“
Скажу не тая, мой друг нареченный.
Не выдержав этих, столь сладких речей.
И руку тянул я ему, увлеченно.
И думал о странной находке своей.
в разуме строил я сотни абстракций.
Как выполню то, что именуется злом.
Как ножом под ребро,без лишних оваций.
И не каялся я, и не казался себе подлецом.
Я всадник,принесший с собой апокалипсис.
я один /не поверишь/ из смертных грехов.
Я атеист,спорящий о мироздании.
Я дьявол,что томится в душе без оков.
Спектакля не будет. Все актеры мертвы.
И смерть принесли им,совершенно не годы.
Погибли от рук,своего же слуги.
Который вкусил,запретного плода.