***
После холодного послесловия лета
Это было в изгибе осоки
в аромате пустоцвета
бесплодного
когда слова и движения неловки
после чего-то недосказанного.
В пролеске перламутровка евфросина
крыльями приседает...о помолвке.
Исперчен монолит берега раковинами
перемежающегося тепла и серого зрачка.
Безучастны матрицы и нежности
просеиваются сквозь стебли травы
то засухи — то грозы.
И прорастают влажно глядя в глаза чуть привстав на пуанты
Между 3 и 4 ребром – когда кто-то удаляется
какой то — холодок утренней прохлады
то ли не возвращения — то ли прощанья
прощенье — а оно тебе надо?
Ты как похмелье после текилы
хочется удалить тебя из компа
как глубоко внедрившийся вирус.
ты неуловима – легка как тополиные сивиллы
ты вездесуща как смог – близка как рубашка к телу.
Смотрю на ладони – там твои изгибы
и губы не могут избыть терпкий вкус кожи
сдуваю с клавиатуры твой волос
забыть — но каждая клетка
восстаёт против меня.
Тебя нет – но твой аватар
мною правит – меня преследует.
Пустошью – бессилием – доводя тело
До бесплотности одуванчика
лети себе говорю — пёрышком
пухом — диаспорой
прорастай зернышком ольхи.
Да видно лето выдалось не видное
и всё прут сорняки.
Фото Кристофера Жакро