Маленькая Гархолла спала, положив голову на старый стол. Всю ночь она тщательно ловила лунные лучи - передвигала шкатулку по мраморной столешнице, инкрустированной всякой всячиной: перламутровыми спинками чемиг, самоцветными камнями, кусочками странной зеленоватой древесины, пахнущей костром, розовой шпинелью, вечным зойским мхом и каплями теплой смолы, которую когда-то добывали из скал самой дальней Пустоши. Кроме того, на мраморе кем-то когда-то были высечены многочисленные линии и фигурные знаки, из-за которых стол напоминал колоду, изъеденную точильщиками.Полустертые рисунки забавляли девочку: она проводила теплой ладошкой по перламутровой птице, скользила пальцем по выщербленной дорожке и добиралась до смешной коричневой белки с сапфировыми глазами,потом - до смоляного зайца, потом рассматривала высоких одинаковых человечков с длинными мечами, подсыпая то здесь, то там мелкого кристаллического порошка.Путешествие по лабиринту столешницы никогда не надоедало маленькой проводнице каппельдябров, каждый раз она придумывала для себя новую увлекательную игру.
Шкатулка устанавливалась ровно в центре стола, точно над круглым неглубоким отверстием размером с монету, и за ночь хранилище крошей должно было совершить полный круг - от капли смолы до выжженной деревяшки. Утром, когда луны одна за другой исчезали из оконного проема и многочисленные бисеринки росы скапливались в углублениях мраморной столешницы, в комнату неслышно входил седоухий Кпишт и рассыпал в каждом углу стола горсточку голубых кристаллов. Убедившись, что новые кристаллы не испарились и на столе не осталось влаги ,старик переносил спящую Гархоллу в Лавандовую комнату и укладывал в постель. Потом он возвращался в Хрустальный зал, аккуратно закрывал шкатулку и задергивал знаменитые дымчатые шторы.
С тех пор, как улыбчивые человекобелки , ведомые солнечноглазой Гархоллой, отыскали в Верленской чаще Дом,выстроенный из косточек гигантских плодов персикового дерева и слюды, жизнь обитателей леса изменилась.
Каппельдябры быстро облюбовали под свои уютные жилища многовековые деревья, с неизменной трогательной нежностью заботились о камнях и растениях, самоотверженно чистили Тухлое озеро и населяли его разноцветными рыбками.
В Доме, где хранилась Вещь,поселился только старый одинокий Кпишт. Он бродил по этажам, обходил многочисленные комнаты, смахивал хвостом серебристые пылинки и менял свечи в причудливых канделябрах из сиреневого обседиана.
Забота каппельдябра была трогательной и ненавязчивой, и Дом привязался к седоухому старику. По вечерам они вели задушевные беседы на древнехусском, слушали коллекцию аметистовых и изумрудных нот и вместе ждали Гархоллу. Странная дружба старика, ребенка и фиолетового дома была нерушимой, потому что их крепко-накрепко связала общая тайна.