Слова завернуты в намеки тонкие,
бумаги папиросной тоньше.
Хожу по краешку, по самой кромке я,
за мной – утонешь.
Змеятся трещины по всей поверхности
почти прозрачного асфальта.
Я в этих тонкостях любви и верности
не виновата.
В промерзшем воздухе слышней молчание,
звенит в ушах, перекрывая
спешащих в стойло машин мычание
и крик трамвая.
И остается лишь в глазах безвыходно
прикрыть ресницами печали,
и губы трубочкой сложить, и выдохнуть
кольцо на палец.