Половодье городов берёт реванш.
Меж ручьями пробираюсь шатко-валко.
А с сугробов, залежалых оковалков,
прокопчённый оплавляется меланж.
В интонациях взлохмаченного дня
недвусмысленны погодные намёки
новизны. Ботинки старые промокли...
С мостовых сползает зимняя клешня.
Воздух улицы, как утро, хищно-свеж.
Облака одной дрейфующею льдиной
в полынье небес бегут всё мимо... мимо -
в край моих патологических надежд.
А пока не затянулась изнутри
от когтей зимы глубокая прореха,
пусть негромкое, охрипнувшее эхо -
прошлых вёсен мне читает буквари.
Перемен чуть уловимый аромат -
для больной души целительное средство.
Всё плавучее, февральское наследство
держит курс неукоснительно на март.