Белые цветы.
Было это далекой зимой 1988-1989 года. Я возвращался домой с двухмесячных курсов повышения квалификации из города Львова. Зима в Западной Украине была совсем теплой, температура ни разу не опустилась до нулевой отметки, преимущественно держалась между пятью и десятью градусами. Когда я прилетел в Москву, сразу насквозь замерз в своем осеннем пальто – там была настоящая зима с температурой ниже минус двадцати градусов и с ветром в придачу. И вот я в аэропорту, жду самолет на Бугульму, билет уже купил, в кармане почти не осталось денег, ведь во Львове накупил подарков жене и детям, оставив деньги только на дорогу и на обед в Москве, если рейс задержится. В нетерпении хожу по аэропорту, скорее бы домой, уж очень соскучился. Чтобы скоротать время, подошел к киоску и увидел, что там на витрине в вазе стояли очень красивые белые гвоздики. А в те годы цветы вообще были страшным дефицитом, их можно было купить только в больших городах на рынке, а в нашем Альметьевске их вообще невозможно было купить, их просто нигде не продавали. А тут такие красивые белые гвоздики, ведь я раньше видел только красные гвоздики. Пересчитал оставшиеся деньги, отсчитал деньги на автобус для проезда из Бугульминского аэропорта до моего Альметьевска, оставшихся денег как раз хватало на пять белых гвоздик. Обрадовавшись, купил цветы и попросил продавщицу тщательно завернуть букет. На скамейке нашел оставленную кем-то газету и еще дополнительно укутал цветы, чтобы не заморозить в дороге. При посадке в самолет, при высадке в Бугульме и всю дорогу в Альметьевск я вез цветы под пальто, уж очень холодно было на улице. И вот, наконец, зайдя домой, развернул букет и вручил жене со словами, что вроде бы не заморозил. Она взяла букет и весело рассмеялась. Я не сразу понял причину ее смеха – оказалось, что эти красивые белые цветы искусственные. А я то, наивный, укутывал их и прятал под пальто всю дорогу. Потом вспомнил – когда я уговаривал продавщицу тщательнее завернуть цветы, уж очень странно она на меня посмотрела. Наверное, она нечасто видела таких наивных провинциалов. А я в тот день сильно расстраиваться не стал, ведь наивным я был и детстве, да и сейчас, на седьмом десятке лет, все равно остался наивным. Только стал немного мудрее, терпимее, и, может быть, добрее. А белые цветы много лет украшали нашу квартиру, и не увядали. Впереди были страшные, разрушительные девяностые.
Рустам Тухватуллин