Весна заражает стремлением определять структуру как состояние,
улыбаться деревьям без разбору и неуклюже выходить из строя.
Рассчитывать песнями дважды пройденные расстояния
в туда и обратно. Почти в Никуда. Sing to me, Noah.
Считай за меня зажженные окна в доме напротив -
февральскими вечерами их становится ровно тридцать пять.
Картонные головы внутри картонных коробок совсем не против,
чтобы их беззастенчиво подсчитывали опять и опять.
Читай за меня стихи Уолта Уитмена, Жака Превера и человека непонятного,
ведь carmina morte carent каждую весну бессовестно безвозвратную.
Изобретай за меня флуоресцентный воздухоплаветель,
способный перевозить селенитов с лунных гаваней.
Лови за меня массы времени, что становятся тахионно мнимыми,
слепят глаза и прогрессивно перестают быть ощутимыми.
Летай за меня под потолком случайностей,
чтобы невозможно было свободно планировать.
Хотя, откровенно, доходя до крайностей,
легче уж "е" в степени "икс" проитегрировать .