Они вышли на улицу, распластавшись знаменами,
По уставшему небу, отпечатками стоп.
Они верили в светлое, и мечтали солеными,
Слез прорытые борозды, по щекам стариков.
И взметнулось над площадью, пламя яркое, гордое,
Руки камни нащупали, у разлома в судьбе,
И волна как раскатистый, гром разящий над городом,
Из обломков взметнулась вдруг, и пошла по стране.
Пули стали их звездами, а знамена их саваном,
Холод утренних шепотов стал им всем отходной,
И совсем уж не вовремя опустилось признание
Что никто не хотел чтоб так… эхо стало мольбой…
Хоронили их сотнями, под удушье молчания,
Не простили их матери, за проклятье отцов.
И молчали свещенники, в не отпетом раскаянье,
На коленях стоявшие в грязь упало кольцо…
И звенело молчание, в горле стыл иступленья крик,
В рот не лезет хлеб высохший, не запитый водой…
Ну а тот кто их вел в огонь, сплюнул в сторону кровью их,
И расставил фигуры вновь на доске гробовой…