Светлая чёлка, глаза лукавы, весь из себя - в табакерке чёрт.
Жаль только, сердце моё из камня - так бы потребовало: "ещё!",
билось бы рыбой о льды-торосы, нервно дробя плавниками наст...
И в феврале проступает осень,
стоит однажды её познать.
Перекрестившись (с усмешкой "чур мя!"), вклиниться - лирика не при чём -
между мирком и тобой, линчуя медными локонами плечо
(втёршись в доверие - однозначно).
Женщина-осень - особый тип.
Если бы знал ты, февральский мальчик, скольких вас можно себе простить,
полусозревших (зелёно-острых).
Знал бы, не вызвался провожать осень-блудницу до перекрёстка;
не упустил бы последний шанс вставить обойму с секретным кодом
в кольт (ведь попал бы, чертёнок, в цель, даже не метясь!).
Она уходит,
женщина-осень в моем лице -
не обернувшись, с улыбкой алой (то ли помада, то ли стигмат).
Знал бы ты, как безнадежно мало
мальчиков, с коими - вечный март...