Сумасшедим украм, майданутым, всякой другой нечисти и гадине.
В темной чаще лесной, за бугром,
Коль идти по дороге опят,
Сионисты стояли кругом,
Проводили сионский обряд.
Талмудист-сионист каббалой
Все пытался дровишки согреть.
Но дрова не желали гореть.
Ребе злился и брызгал слюной.
Тот обряд без огня - не обряд,
И, сиону пытаясь помочь,
Бросил дьявол в кострище свой взгляд,
И костер озарил эту ночь.
Загорелась одна дровина
И задела другие огнем.
Полыхнула родная страна
Тем смиренным, теплеющим днем.
Полыхает сухое полено,
А другие теплеют едва.
Вот поэтому сунет все сено,
Чтобы все загорелись дрова.
Колдовали сектанты всю ночь.
И под утро костер их ожил.
Но Господь тут решил нам помочь -
Дождь прошел и костер потушил.