Сказы Бажова волнуют меня.
Жил в заводе парень Илья
Всю родню, Илья схоронил, бобылём остался.
Но от каждого ему подарок достался.
От отца - руки да плечи, от матери - зубы да речи.
От деда Игната - кайло, да лопата,
От бабки Лукерьи – особый подарок.
Цены никакой и с виду не ярок.
Лукерья мудрая была, внуку перья собрала.
Пришло время помирать, стала бабка внука звать:
-Прими в подарок, пригодится,
Как вдруг надумаешь жениться,
Жена придти с подушкой может, в неё твоё перо положит.
Но за приданным не гонись, в народе праздник – веселись.
Когда рабочий день - трудись.
Худых думок держать не будешь, всё заработаешь, добудешь.
Белый день - взвеселит, ночка приголубит
Душа твоя не заболит, а солнышко полюбит.
Худые думки заведёшь – себе душу изведёшь.
Черный день настанет, всё не мило станет.
Тут хоть в пень головой, или в омут под водой.
-Что за думки говоришь? Или это к слову лишь?-
-А это деньги, да богатство, от них одна печаль, да гадство.
На человека тоску наводит, комочками приходит, пылью уходит.
Из земельного богатства, лишь одно крепко, как в земле репка.
Когда бабка Синюшка, красной девкой обернётся
Своей рукой его подаст - засмеётся.-
Померла бабка, остался Илюшка.На помин бабки пришли старушки.
Ими в доме всё разобралось, только решето, да три пёрышка в нём осталось.
Одно белое, другое чёрное, третье рыжеватое. Изба стала совсем пустоватая.
-Чего ж, мне теперь обо всём горевать? Хоть этот поминок о бабке убрать-
Завязал Илья перья в охапку, да приспособил себе на шапку.
Как надевать её – в раз , бабки Лукерьи вспомнит наказ.
Надел шапку, на прииск пошёл, на Зюзельско болотце нежданно зашёл.
Решил путь скоротать, три версты не мотать.
Вначале быстро и ходко шёл, видит, не туда зашёл.
Замаялся совсем дружок, здесь меж горочек лужок.
Не знает Илья, куда дальше идти, увидел оконце с водой впереди.
Обрадовался Илюха воде, не мог и подумать, что это к беде.
Только подумал напиться, чувствует, в сон клонится.
Утомило его болото, отдохнуть стало охота.
Решил он, что всё-таки надо подняться.
Не может никак от земли оторваться.
Пересилил себя, поднялся, до горушки еле добрался.
Глядит – из водяного окошка вышла старушка, не больше чем кошка.
До чего старёхонька, вся сама серёхонька.
А глаза большие, синие, как водица, утонуть в них можно, не напиться.
Старушка на глазах стала расти, да серыми руками своими трясти.
Руки у старушки растут. Стал Илья совсем слабым тут.
А руки серые, жидкие, как туман. Глядит, не понять ему, сон иль дурман.
- До головы, гляди дотянется! Не знаешь, что от этого станется.
Уставилась глазищами старушонка, «Ушла в пятки» его душонка.
Парень от страха отвернулся, да в пёрышки головой уткнулся.
На Илью почихота нашла, даже кровушка носом пошла.
Сильно чихом его расхлестало, тут головушке легче-то стало.
Туман от Ильи отстал, парень живёхонько на ноги встал.
-Что? Взяла, старая? Я тебе не достался! Плюнул ей на руки, да прочь убрался.
А старуха ему голосом тонким, совсем молодым кричит, звонким:
-Другой раз придешь, головы не снесёшь.-
-А я не приду! – Илья отвечает. -Разве гостей так привечают?-
-Ага! Испугался хвастливый, юнец. Боишься узнать, какой будет конец?
-Ну, так уж пошло, нарочно прибуду. Воду твою из колодца добуду.
Как ветер хороший в погоде случится, так сразу приду из колодца напиться.
Жди меня, бабка, в гости! тренируй свои старые кости.
Плевок- то мой, со своей старой руки смой.
- Тебе не всё одно, какой рукой на дно тебя я потяну, и ты пойдёшь ко дну?
Хоть ты горазд, всё едино мой будешь! Если дорогу сюда не забудешь.
Не помогут тебе и перья, что оставила бабка Лукерья.
Поругались так, и пошел Илья: -Всё равно приду, иль не буду я.
Вот тебе, бабка Синюшка! С виду такая старушка,
Будто бы еле живая, а смотрит, как молодая.
В синих глазах огонёк горит, голос её - колокольчик звенит.
Сказывают, где Синюшка сидит, там она за богатством следит.
Кому видеть её доведётся, когда она красной девкой обернётся,
Тот богатство добудет и жив, здоров будет.
Илья на прииск подался, смотритель на встречу попался:
-Что долго не был на работе? -Достало случиться печальной заботе,
Бабку Лукерью я хоронил.-
-А перья на шапку зачем нацепил?
-От бабки наследство досталось, ведь только лишь это осталось.
Кто слышал, ну веселиться: - Такому наследству случиться!
-Да, может, невзрачные перья, что мне подарила Лукерья,
На прииск на весь не сменяю, они не простые, я знаю!
Белое вот - на весёлый день. Чёрное – на покой и лень.
А рыжее - на солнце красное, на погожий день, на небо ясное.
Илья, конечно, пошутил, а рядом Двоерылко был.
Себе на мысль он накрутил, как перья бабкины прибрать.
Не стал он долго думать, ждать.
И в эту ж ночь он не зевал, все перья у Ильи украл.
Илюха перья поискал, решил: - Народ их в пыль втоптал.
Тут день осенний наступает и ветер по лесу гуляет.
- Пора Синюшку навестить-.Стал на жердину ковш мастить.
Пошёл по приметам к тому болотцу, за ним Двоерылко следом крадётся.
Бабка Синюшка его дожидается, над Ильёй смеётся, потешается.
А тут назло, на этот миг, и ветер вдруг в лесу затих.
- Смотри, вояка пить пришел! Бабкины перья сгубил, не нашел.
Ветер тебе уже не подмога. Прямая в колодец тебе дорога!
Эдак и так Илюха старался, да прут на ковше слабояват оказался.
Старушка задорит, над парнем смеётся. - Вряд ли водицы испить доведётся,
Да вижу, гораздый, ты парень, удалый. Богатств покажу, ты увидишь не мало.
Ты в месячну ночь без ковша приходи и кликни меня, мол - Пришёл, выходи!-
Как месяц в полный круг вошёл, Илья к Синюшке: - Я без ковша пришел!-
Только сказал, она объявилась. Сразу в колодце богатство открылось.
-Бери! Сколько можешь с собой унести.- Не надо, мне байки такие плести.
Богатство то ценно, в том и кураж, какое из рук человеку подашь.-
Вдруг из колодца девица - красавица, царскою статью могла бы прославиться.
В руках у девицы из злата поднос. Не всяк богатырь такой бы унёс.
Илье с поклоном подаёт, волшебным голосом поёт:
- Прими-ка, молодец, поднос!- Смеёшься, чтоб я не унёс? –
Тот час красавицы не стало. Не по себе Илюше стало.
Тут вышла девица опять, а в ней купеческая стать.
Серебряный поднос несёт, опять никто не донесёт.
- Ты что ж, и это не берёшь? -Ты не своей рукой даёшь.
И эта купчиха тот час же ушла, вдруг с боку девчонка к нему подошла.
Глаза словно звёзды, брови дугой, такой, и не сыщешь на свете другой.
Синее платьице ловко на ней, смотрит она на Илью веселей.
-Прими подарок от чистого сердца!- Как будто в рай открылась дверца.
Подаёт Илье бабкино решето, а оно как бы и не то.
В нём малина с голубикой, тут тебе и земляника, и морошка, княженика.
Всяких ягод набрала, в одну пору , вот дела!
Полнёхонько решето. Он глядит - ещё не то.
Сверху пёрышки лежат, волосинками дрожат.
-Пёрышки – то, где взяла? – У воришки отняла,
Двоерылко приходил, он в колодец угодил.
Так-то милый друг, Илюшка, вот такая я Синюшка,
Молодой и старой представлена, к здешним богатствам навеки приставлена.
Ну, нагляделся? Хватит, поди! Будет довольно, домой уходи.-
А сама грустнёхонько вздохнула, как ножом по сердцу полоснула.
И пропала, рядом её нет, стал не милым для Илюхи свет.
Он заносит в избу решето, оказалось в нём совсем не то.
Вместо ягод самородки заиграли и от тяжести на пол избы упали.
Так Илья на волю откупился. Долго жил один и не женился :
-Эх ты, бабка милая Лукерья! Рассказала всякие поверья.
Научила, как богатства раздобыть, не сказала, как тоску мою избыть.