Скучала земля по туманной улыбке
И ночью послала гонца в небеса.
Чуть утро проснулось, во влажной накидке
Спускается дева в немые леса.
Касается платьем из облачной пудры
Запястья ветвей, оставляя следы.
И ветер ласкает белёсые кудри,
Ворвавшись нечайно в объятья воды.
И шепчет тихонько: «О дева тумана,
Я ведал немало любовных страстей,
Но только тебя я люблю, без обмана,
За нежность и ласку, без пылких затей».
А дева – колдунья целует побеги
Да медленно гладит ладонью грибы.
И сколько тепла в её девственной неги!
К ней тянуться листья, словно рабы.
Фатой покрывает холмы и поляны.
Щекочет цветы, открыв их лицо.
И плавно минуя ухабы и ямы,
Роняет тумана сырого кольцо.
Мутнеют дороги, ручьи полосами
Бегут, растворяясь в водной пыли.
Листва шелестит мне её голосами,
Но звуки, сорвавшись, уже уплыли.
И ветер досадный летит, догоняя
Чужие слова, отголосков скачки.
А дева ступает, улыбку роняя,
В озёрные дали – седые зрачки.
И тешит украдкой плакучую иву,
Стирая платочком худую слезу.
Бросает накидку на голову сливы.
Садится устало на корни внизу.
Не слышны весёлые птичьи напевы,
Не видны плечистого солнца лучи,
Забыты сейчас соловьиные трели
И эхо лесное заснуло, молчит.
Я тоже присела, любуясь туманом…
Не вИдны дома, лишь пятнышки крыш.
А дева, поднявшись, мигнула лукаво
И газовой шалью накрыла камыш.
Кувшинки застыли в немом ожиданье.
Покой опустился на мокрую верфь.
Проходит её земное свиданье
И дева с улыбкой направилась вверх.
Идёт, не спеша, очарованный ветер,
Кромсая слова… Трепетный дух!
Тихонько шепнув печальное «где ты?»,
Он слышит в ответ прощания звук.
Сереют овалы небесного нимба.
Проснулась кукушка… А ветер затих.
Из облака смотрит туманная нимфа.
А ветер глотает отчаянья миг.
Метнулся он яро, ногами сминая
Пушистые травы, бутоны, кусты…
И тянется к платью, листья срывая,
Но дева минула туманов мосты.
Расправились крылья ревнивого ветра,
Снимает фату он с холмов и полян.
Трепает мою одежду из фетра.
Шатается, крутится, мчит, будто пьян.
В лесах, разгоняя остатки тумана,
Он вспомнил стыдливо признанья свои:
«Я только тебя люблю, без обмана…»
И горько кривился с усмешкой змеи.
Уже через час он плясал со светилом
- Древнейшим врагом туманных детей.
А через неделю с грозой шаловливой
Всю ночь кувыркался, без нежных затей.