книги

на многочисленных полках стоят Толстой и Фицджеральд, Фаулз и Джойс, Достоевский и Гюго, Шоу и Хейли, Хэмингуэй и Фолкнер.. бесконечная череда классиков со всех концов света. мистер Боулер с высоты своего роста отвешивает книгам нижайший поклон, изящностью сего заявляя о хорошем расположении духа. его книга наконец дописана и сегодня же будет сдана в печать. невозмутимый оскал не покидает лица. с самого раннего детства мистер Боулер, еще тогда именуемый своей матушкой Бон-Бон, таскал от каждого своего деда (коих было пятеро, из-за чудеснейших брачных приключений все той же матушки) по книге в день. он усаживался на чердаке, в единственном месте, подсвечиваемом двухсот-ватной лампочкой, и начинал невообразимый диалог с тем или иным автором. Бон-Бон пытался ответить на все их вопросы, вскрикивая или злясь, или улыбаясь он писал на полях все что думает: многосложные рассуждения или короткие "да-нет". в итоге в книгах не оставалось пустого места и обычно к концу дня диалог был завершен. тогда он крепко хватал книгу и громыхая ведрами и прочим хламом быстро спускался с чердака и бежал в свою комнату, чтобы поставить теперь свою, почти родную книгу, к множеству других. в его коллекции уже было порядка ста экземпляров, которые размещались на импровизированных полках, на полу и даже под кроватью. это были его многочисленные друзья, чем, пожалуй, не каждый может похвастать. годы шли и число книг невообразимо росло. достигнув совершеннолетия Бон-Бон вынужден был  (по настоянию своей все еще горячо-любимой матушки) устроится продавцом горшков в  магазине своего дяди Тома и в тот же день переехать в комнату своего брата, который уехал попытать счастья во Флориду, тем самым освободив  24  квадратных метра. уже тогда мистер Боулер считал, что все его многочисленные ответы на полях всего лишь юношеская беспечность, что не достаточно достойно например Мартина Лютера. некоторое время он был обеспокоен этим, но вскоре в его голову ворвалась замечательная идея. почему бы ему самому, то есть мистеру Боулеру, не написать книгу? книгу, которая будет стоять во главе всех его книг. но все оказалось не так-то просто: на поиски темы ушли годы (хоть тогда еще безусый Бон-Бон и не спешил, но это его невероятно расстраивало), раздельные мысли никак не хотели сливаться в единство повествования, а на гениальную концовку ушло и того больше, около пяти лет. но теперь.. но теперь! его бесценная рукопись! готова! листочек к листочку лежит  в его плотной черной папке! Ничто сегодня не испортит ему настроение! мистер Боулер потуже затягивает галстук, берет рукопись и направляется прямиком в агенство печати "Ридли и ко". встреча  оговорена заранее и на пороге его встречает сам господин Ридли. его рубашка небрежно торчит из брюк, а курносый нос задран под самый потолок. он угощает мистера Боулера кофе а сам садится и начинает чтение рукописи. небрежно, листая через страницу, толстыми сальными пальцами. через час господин Ридли делает сокрушаюий вывод что книга в печать не пойдет. сюжет простоват а концовка затягивает только своей сумбурностью, ее бы можно было сбагрить детям, но в эру машинного производства ни одного ребенка не заставишь и страницы прочитать. книгу никто не купит и он, то есть господин Ридли, сильно на ней прогорит. мистер Боулер, оправдываясь, пробует объяснить все закоулки сюжета, все неожиданные повороты и невидимые загадки. он пробует назвать концовку гениальной, на что слышит ехидный смешок. вам бы поддточить мастерство мистер Боулер, все так же ехидно произносит этот жирный боров. последняя капля. и вырывая рукопись  из чужих рук мистер Боулер плещет свой кофе в лицо обидчику и вырывается на улицу. на свежий прохладный воздух. галстук его душит, а воротничок рубашки натирает шею. мистер Боулер спешит домой. врываясь в свою комнату, запирает дверь на ключ и оседает на свою кровать. все бессмысленно. он потерпел крах. его мечта.. но есть и другие агенства, все не так плохо, успокаивает себя мистер Боулер. его руки все еще  крепко сжимают рукопись, а глаза смотрят на все его книги. он встает и пробует вставить рукопись между красивых корешков книг, между Стендалем и По, между Барнсом и Грином, между Коупом и Ларкиным. но куда бы он ее не ставил, его рукопись везде смотрелась одинаково уродливо, по сравнению с этим обшитыми золотой нитью гигантскими исполинами мировой литературы. я говорил тебе что так и будет, шепнул с полки Толстой. мистер Боулер вздрогнул. ты вырос на наших мирах, но так и не создал свой, проговорил с полки Грин. тебе не  вырваться из диапазона наших мыслей, укорил его Барнс. Заткнитесь! прокричал мистер Боулер. Достоевский пустил смешок. мистер Боулер в гневе сорвал с него обложку. просто некоторые рождаются неудачниками, верно подметил Гюго. лицо мистера Боулера стало цветом спелых томатов. он забегал по комнате выкрикивая проклятия и бормоча о предательстве. все так и кончается, Бон-Бон, подытожил По. последняя капля полностью вывела мистера Боулера из себя. он подбегал к полкам и скидывал с них книги. срывал с них обложки и вырывал страницы. но книги только хохотали над ним. они хохоча слетали с полок и хохоча расставались со своими страницами. прическа мистера Боулера порядком истрепалась, а язык, в порывах гнева, то и дело вываливался из его рта. книги предали его. его лучшие друзья, коим он уделял все свое время. предали его. мистер Боулер схватил Фицджеральда и стал пихать его страницы себе в рот, глатая их обрывки почти не жуя. запивая дешевым бурбоном. только тогда, кажется, книги немного поутихли. он бегал от полки к полке пихая себе в рот все что увидит. Лермонтов, Пруст, Байрон, Дюма, Джойс.. все отправлялись в его желудок. мистера Боулера нашли только через неделю. соседи. по характерному для разложения запаху. с кишечником, лопнувшим от мыслей Гомера и Шекспира, Уальда и Данте, Твена и Гамильтона.