К середине августа 1920 г. после боев
в Северной Таврии, в Лейб-эскадроне
осталось в живых всего 17 кирасир…
(Ю.К.Мейер «Записки последнего кирасира»)
Дробили подковы гранитную твердь:
«Не верь кирасирам, лейб-гвардам не верь!
Сейчас-то мы братья, но в миг роковой
От пули закроется всадник тобой».
Летели галопом, стлались наметом
И в пыль оседали у пулеметов...
Или же в вечность, и в небо, с обрыва…
Аж разметая созвездия гривой.
Цокали пули по скалам стаккато.
Каждая пуля искала солдата.
И находила возмездия тенью
Всем обещая и честь, и прощенье.
Каждая пуля искала солдата…
Но кони-то, кони, чем виноваты?
Они, подчиняясь хозяйской узде,
Не ждали медалей, не знали идей.
Кони храпели... Трещали подпруги...
Конь - не слуга! Нет надежнее друга!
Труба полковая играла отбой –
Он все закрывал кирасира собой!
Может быть в небо – и проще, и выше,
Если взлететь, то, наверное, выжить!
Ведь там не стреляют, покой, благодать…
Но юный корнет не умеет летать…
Сбиты подковы. Пробита кираса.
Сломаны белые крылья Пегаса…
А юный корнет, пока взгляд не угас,
Молился и плакал: «Прости, мне, Пегас…!»
«Дружба – за дружбу!» Награды нет выше!
Эти слова на граните бы высечь!
Стаккато - муз. О звуках: отрывисто, отдельно друг от друга