В воскресенье помолились мы с Петром,
Сели чай пить, похмелилися, потом,
После пятой, брат Петруха закивал,
Мимо окон кто-то верхом проскакал,
Кто-то в колокол ударил: «Мужики!
Хватит с жёнами просиживать портки,
Немцы, звери, захотели дать по морде нам,
Вот и двинули на нас Ливонским орденом!»
-Слышь, Петруха, обнаглели, как их мама родила?
Наших княжеств захотели…Что твориться, ну дела…
Я в чулане шлем от деда поискал,
Брат, Петруха, где то палицу достал,
Собрались мы кто- с косой, а кто- с копьём,
Феодалов заграничных – разобьем!!!
На собрании, последнем Гавриил, -
Дьякон наш, нам всё о Боге говорил,
На прощанье обнял я жену свою, любя,
-Ты, смотри, тут не гуляй, вернусь-убью тебя!
И с детишками, простившись, посмотрев им всем в глаза,
Мы ушли, перекрестившись, на святые образа.
С хуторов последних едут мужики,
Невский нас собрал тут целые полки,
Он решил, что мы, добравшись марш-броском,
Мордобой начнём на озере Чудском.
Накануне, много выпили вина,
Что б им, гадам, ни покрышки и ни дна,
Драться все мы тут умеем, хоть и штатские,
Пусть посмотрят голодранцы эти датские!
И под утро вражьи силы мой братан, вдали узрел,
Взяв, наточенные вилы, я моментом протрезвел.
Вот рассеялся предутренний туман,
Нет, то видно, не оптический обман,
-Ты смотри, у них и кони под бронёй,
Увидали нас, построились свиньёй.
Ощетинился и лезет напролом,
Заграничный, весь в крестах - металлолом,
Дружным матом повстречали своего врага,
Дай Господь, что бы не дрогнула моя рука!
Что им дома не сидится? Черт побрал бы этот бой,
Эх! Сейчас бы похмелиться, да на печку лечь - с женой.
Завалили мы с Петрухой одного,
Бык здоровый, но мы - тоже ничего,
А второму-тоже рвался всё вперёд,
Применил братан оглоблей апперкот!
Бьёмся мы, они всё лезут, хоть кричи,
В мясорубке этой тупятся мечи,
Видел я, как у соседа голова скатилась,
И, катившись по земле, беззвучно материлась…
Стали все мы тут как овцы, не носить нам долго шкур,
- Эй! Ребята! Крестоносцы! Может, объявим перекур?
Вдруг, я вижу- зря боялись дураки -
Шурик Невский- с ним - резервные полки,
И чего-то, вдруг, пропал былой настрой,
Крестоносцам захотелося домой.
А один стал извинения просить,
Мне пришлось его, бродягу, утопить,
И по черепу Петруха одного простил,
Тот успел дать брату в ухо, лапоть надкусил!
Так мы битву завершили, крякнув, выпил кто живой…
На трофейной, на кобыле, с братом, двинули домой!!!