Как изъеденный ржавчиной согнутый гвоздь,
Застарелой любовью, как болью болею,
Тихим шелестом трав, дальним шёпотом звёзд,
Ковылём на ветру Украину жалею.
Сыном-пасынком был я у двух матерей:
Мать иль мачеха, явь или снится?
Украина рассталась с Россией моей,
Две сестры – и меж ними граница!
Я руками взмахну и лицом в ковыли
Упаду, степь обнявши, и так зарыдаю,
Так отплачусь навзрыд, чтобы слёзы смогли
Напоить степь родную до самого краю.
Солонцы вдоль тропинки построились в цепь,
Разошлись, разлеглись и застыли, как вехи,
Это прадеды наши жалели здесь степь
И рыдали о страшном своём полувеке.
Мы не помним имён, мы забыли давно,
Кто мы, где мы, откуда мы родом,
Наша серая жизнь чёрно-белым кино
Кадр за кадром идёт, год за годом.
Но не пыль на ветру, не колючий бурьян,
Что растёт вдоль обочин дорожных,
Мы – народ, мы идём сквозь столетий туман,
Пробиваясь из далей тревожных.
Нас судьба беспощадно и злобно гнала
По ГУЛАГам, углам коммуналок, гостиниц…
И душа-сирота моя вдруг поняла:
Хоть я русским родился, но я – Украинец!
По небритой щетине торчащей стерни
Я иду, откликаясь, на зов журавлиный,
И тропинка ведёт меня, ниткой строки
Пришивает всем сердцем к моей Украине…