Я устаю, пейзаж уныл, лишь занавески,
От пагубных картин меня спасут.
Меня тошнит при виде каждой фрески
Что на душе из оных лет растут.
Влекут к раздумьям разные ненастья,
Мне нечего менять и упростить.
Ведь не к чему тащить чужой толпы кресты,
Коль ты не часть от общей паствы.
Пылает пламя, а в плетёном кресле,
Теплится человек да приближает казнь.
Его в припадке рвёт багряной желчью,
И никому его рассудок не унять.
Он в бездне тошноты, так наглеца слепого
Всё черти омута пытаются распять,
Вниз головой его, чтоб дух изъять,
Но есть ли толк пытать уж неживого?