Свою тоску в душе храня,
И с упоением и жаждой,
Вы ждали трепетно меня,
Когда огонь в печи погас,
Когда все стихли разговоры,
В полночный, слишком тихий час,
Меня вы ждали возле шторы.
Смотря в окно – искали взглядом,
Искали в грешной темноте,
Вам ваши сны казались адом,
В холодной этой пустоте.
И сердце билось часто-часто,
И падали слезинки на пол,
Простите мне моя родная,
За то, что сердце вам царапал,
За то что вы крича от боли,
Сражались с вам неведомым огнём,
Сражаясь с сердцем, но без воли,
За то, что б быть со мной вдвоём!
Я не достоин вас!
Не словом, не поклоном,
Я не смогу за самый долгий час,
Вам вымолвить:
« Я, как и прежде, вами околдован!»
Ворваться в горницу не вашу,
Пустить по свету весть,
«Вот я вернулся, я здоровый».
И утопить в бокале лесть.
«-До дна мне красного сухого!»
«Ах, он живой!….», «Ну, это нам не ново!…».
И много- много реверансов,
Поклон с поклоном, старых танцев.
Но мысли вновь ведут меня к другому,
К давно покинутому дому,
К печальной даме у окна,
Чия фигура не вида.
К задумчивым её глазам,
Усталым и прискорбно милым.
Кокой неведомую силой,
Они забавили меня,
Когда в печали нестерпимой
Не мог согреться у огня.
Когда уже назначен бой,
И беспокойство нарастает
Один лишь взгляд даёт покой,
Согреет сердце, приласкает…
Но что сейчас с любимым взором?
Да… он устал…
И я с позором….
Как объяснить?!
Не ей, себе!
Что где-то в сладостной тоске,
По дому милому, по глазкам голубым
Я всё забыл… и был любим.
Когда был пулей я сражён,
Когда в агониях валялся,
Тебя я звал и богу клялся!
Чтоб ты пришла спасительница, фея!
Но есть другая ворожея,
И не смутившись чуждых нравов,
Она спасла меня от смертных мук,
Теперь я ей принадлежал по праву,
Теперь её я был супруг.
Но годы шли в сражениях,
И погибал я от тоски неумолимой,
По дому, по счастливым лицам,
По той родной, любимой.
Но долгом! Честью я был связан!
Господь свидетель- Я не трус!
Я был той женщине обязан,
Поэтому сегодня рвусь,
Сгорая нетерпеньем жадным,
Услышать шорох нижних юбок
И приоткрытую немного дверь,
И осушив до дна свой кубок,
Хватает смелости теперь –
Ворваться в горницу к любимой,
Признать предательство своё,
И объяснить – от клятвы мнимой,
Мне не осталось ничего!
Я должен был, и долг вернул!
Как подобает человеку,
Она нашла среди огней,
Покой себе и прожитому веку.