Всё теперь от огня. И под знаком его же,
Да погрязших в своей окаянности дней.
Чёрный ветер судьбы рвёт меня и безбожно
От моих родовых отрывает корней.
И огня не унять. Он от края до края
По вселенной разлит и владелец всему
И парю я, парю между адом и раем
Не нашедший постоя ни в чьём терему.
И ни звука вокруг, и ни дня, и ни ночи.
Лишь мальчонка на фото, тот давешний я,
Мне хохочет вослед и беззубо лопочет -
Всё теперь от огня. Всё теперь от огня...
***
Когда живёшь в дымах и мраке.
Когда живёшь с собою врозь,
То ищешь яростней собаки
Когда-то спрятанную кость
Былых надежд, былых стремлений,
Своих, когда-то жарких, loves...
И топчешь землю жалкой тенью -
Ну, где всё это? Гав-гав-гав...
***
Он в тебе, как и прежде -
Неизменный чудак,
Стерегущий надежду.
То ли друг, то ли враг.
Не Христос, не Иуда,
До могильной плиты
Он лопочет про чудо,
И надеешься ты,
Что за призрачной дверью,
Где-то там, где-то там
Воздаётся по вере,
И ещё по делам,
По тому, что намолишь,
Наследишь за спиной,
И, конечно, по боли
Принесённой с собой...
Но, чем огненней дышит
Наползающий мрак,
Тем всё тише и тише
Говорливый чудак...
И однажды, однажды
Исчерпаешь свой срок.
И над телом опавшим
Восклубится парок
Не души отлетевшей
И развеянной в дым,
А последней надежды,
Убежавшей к другим...
***
Я не пел давно, целый век, наверно.
Я давным давно, целый век не пил.
Я такой чужой и такой неверный.
Весь в делах, в трудах, до потери сил.
Ну, а жизнь течёт, и звенит струною
От меня до Бога стальная нить.
И всё чаще злобу ловлю спиною -
Не поёт, не пьёт, мать его итить...
Не поёт, не пьёт, это ж надо, люди,
Даже русский Крым не обмыл, змея.
И виднелась мне на широком блюде
Голова моя, голова моя...
И виднелось мне, ну, да ладно с этим,
Никакой свинье не товарищ гусь.
Слишком много было на этом свете,
Но всегда во мне говорила Русь.
Говорила, пела, ну, как иначе?
Я ведь русский есть и на том стою.
Вот иссякнет как-нибудь лай собачий,
Я махну стаканчик и запою...