«Когда мы в Россию вернемся?»
О, Гамлет восточный, куда?
В Россию, в которую ныне
не ходят уже поезда?
Куда же, мой брат? Разомкнулся
отечества замкнутый круг.
Увязла в бурьяне дорога
«Париж -Кеннигсберг-Петербург».
О, Гамлет! Отец мой! Мессия!
Уснув на чужбине навек,
ты хочешь проснуться в России,
наивный, смешной человек.
Прости, но тебе не проснуться.
Живущим в России, ей-ей,
И тем не дано прикоснуться
к одеждам России твоей,
к ее колокольням и ризам,
к упругих вожжей тетиве.
О, дед, увлеченный Хафизом!
Хафиз заблудился в тебе.
«Когда мы в Россию...» О, прадед!
Ты будешь проглочен толпой,
где сытый голодного грабит
и зрячего душит слепой.
Россия не тройкой несется,
а ЗИЛом в дыму мировом.
И страшное фото пасется
на грязном стекле ветровом.
Пылит столбовая дорога.
И если отстал человек,
ему ядовитою пылью
глаза выедает навек.
«Когда мы...» Не нужно вопросов.
Не время для слова «когда».
Одетая пылью Россия
на ощупь идет. А куда -
неведомо мне, небожитель.
Глаза мои болью горят.
у ЗИЛа культурный водитель.
Он знает куда, говорят...
1988 г.