В перипетиях пустоты,
В плену невидимых тенет,
Где пляшут тени на стене,
Соединяя «да» и «нет»,
Седой простуженный февраль
Разводит старые мосты,
А мы себе устали врать,
И уголёк страстей остыл,
И лишь оскоминой хвалеб
Крошится проповеди хлеб,
А тот другой и глух и слеп,
И след дыханья на стекле
Едва-едва определим,
Как стон полночных половиц.
В пыли возвышенных белил
Небытие знакомых лиц…
И сердце больше не болит.