Машина. Пыль столбом. Дорога пуховАя,
Как облако, встаёт... В берёзовой тени -
В сырую землю лбом, от зноя остывая,
Сомкнув глаза, а там, а там опять они -
Пылают васильки синё до воспаленья
Сквозь глупости моей космическую тьму...
Без малу сорок лет в далёком отдаленье
Провёл, а почему?.. Да просто потому...
А тут - за столько лет! - ничто не изменилось,
Перестановка лишь морочит, что ни день,
Перетасовка лишь одна, скажи на милость, -
Холмов, дорог и рек, полей и деревень.
Перекантовка рощ... Да, может, расширенье
Лазурных этих стад, отар, забредших в рожь...
Иль память до сырья дошла, до разоренья,
Подкорка - никуда?.. Не разбери-поймёшь.
Всего полдня пути - полей, покоя, зноя,
А в голове пошло, идёт незнамо что:
В дерюжину мою, в рядно моё сквозное
Сияют васильки, как небо в решето.
Напитан синевой досЫта-пересЫта,
Иль впрямь они сдают - сетчатки узелки?
Вразбрызг, как сквозь дуршлаг, навылет, как сквозь сито,
Слепительной струёй хлобыщут васильки.
Столовая, буфет. Полдня пешком отбухал,
Как лодка в камыши, в прохлады полумрак
Вплываю, еле жив, втыкаюсь носом в угол...
А за спиной - они... Они или не так?
Под ящиков стеной не так я что-то вижу.
При чём тут мотыльков зелёно-синий рой?
Пьют пиво мужички - лобастеньки, подвижны,
Улыбчивы подряд, такой уж тут настрой.
Со всех сторон в упор: откуда, мол, прохожий?
Не васильки - глаза, глаза... И нету сил
Навстречу им шагнуть... О боже, до чего же
И сам-то я небось когда-то был красив...