РОБЕРТ СЕРВИС
(1874 – 1958)
TO THE MAN OF THE HIGH NORTH
К ЧЕЛОВЕКУ НА КРАЙНЕМ СЕВЕРЕ
В стихах моих грубых, под куполом ночи
Я плыл по морям – там, где властвуют сны,
Видя в мерцанье Аркадии рощи,
Слыша вдали звон Волшебной страны.
Я – раб Красоты, где мечты обитают
От снежных вершин и до царственных звёзд.
Как прежде в мой дом голоса проникают
Неких существ, что встают в полный рост.
Здесь и сейчас на бескрайнем просторе
Бред золотой, годы дикой борьбы.
Страсть манит нас и преследует горе; —
Из наших лоскутьев сшит полог Судьбы.
Вдоль рек безымянных безвестные люди
Бредут средь долин одиноких смертей
На крае земли, мечтая о чуде, —
И нет их бесстрашней и нет их мрачней.
О том буду петь. И если хоть кто-то
Задержит свой палец на строчке моей,
Предолгою ночью, сказав: «Это что-то!
Всё правда! Ничто быть не может точней!» —
То буду считать: труд мой не был напрасным,
И буду мечтать опять о прекрасном.
--
To the Man of the High North
by Robert W. Service
My rhymes are rough, and often in my rhyming
I've drifted, silver-sailed, on seas of dream,
Hearing afar the bells of Elfland chiming,
Seeing the groves of Arcadie agleam.
I was the thrall of Beauty that rejoices
From peak snow-diademed to regal star;
Yet to mine aerie ever pierced the voices,
The pregnant voices of the Things That Are.
The Here, the Now, the vast Forlorn around us;
The gold-delirium, the ferine strife;
The lusts that lure us on, the hates that hound us;
Our red rags in the patch-work quilt of Life.
The nameless men who nameless rivers travel,
And in strange valleys greet strange deaths alone;
The grim, intrepid ones who would unravel
The mysteries that shroud the Polar Zone.
These will I sing, and if one of you linger
Over my pages in the Long, Long Night,
And on some lone line lay a calloused finger,
Saying: "It's human-true--it hits me right";
Then will I count this loving toil well spent;
Then will I dream awhile--content, content.
==