Эта ночь была бесхлебна, как бесхлебен первый седер.
Две потерянных свободы расступились перед ней.
Нависающие волны не способствуют беседам,
Приумноженные рыбы бодро плавают в вине.
Мы легко разъяли жизни на отдельные детали,
Жрали в заданном порядке и не смешивали вкус.
На георгиевской ленте, что назад перемотали,
Ржали русские дороги, да посмеивался куст.
А страна смыкала клещи. Всё - родное и большое.
Нет клещей энцефалитней, зубодёрнее клещей.
И влекли анорексичной, тонкой русскою душою
Письмопишущая Таня, златочахнущий Кощей.
Неприметные дорожки, неприветливые рощи.
Ты сказала: "С нами море. Это лучше, чем песок."
Будем двигаться по кругу, раз уж нет дороги проще.
Поле, маковое поле, я - твой странный колосок.