Мне не о чем бывает написать,
когда смотрю на прошлые столетья,
и звезды на кудрявых небесах
уже привыкли наблюдать за этим.
Я рос в стране, где мраку даже рад,
где хруст костей ушедших поколений
раскатнее, чем рокот рвущихся гранат,
безмолвнее встающих на колени.
Где плоть земли, истерзанная кровью, вновь
вскормила жизнь широким духом сена,
заката где багряное вино
не столь багряно, сколь благословенно.
На наш отнюдь не длинный новый век
суровых лет пока не приходилось,
но если время продолжает бег,
то нас беда еще возьмет в удила.
И как ни грустно это принимать -
поэт рождается, печали века вторя,
так пусть поэзия останется нема,
она всегда - глухое эхо горя.