Почитаем людьми Мавзолей Накшбанди.
Три похода к нему – как единственный хадж.
А у входа там древней шелковицы ствол –
Это древо заветных желаний твоих.
Если только под этим стволом проползти,
Все, что было несбыточным, словно мираж,
Все мечты, все надежды, благим волшебством
Непременно исполнятся волей святых.
Я желаю, чтоб всем были радость и мир,
Чтобы дом мой богат был и полон гостей,
Да серебряных клеток штук пять или шесть,
Чтобы птицы в них пели на все голоса,
Чтобы добрым правителем был наш эмир,
Чтоб лоза нагибалась под грузом кистей,
И бараны давали хорошую шерсть…
Как назло тут вдруг вспомнился толстый Хасан.
Он ведь с детства смеялся всегда надо мной,
И всегда был задирист и щедр на пинок,
Даже коврик, на коем свершают намаз,
У него «самый лучший во всей Бухаре».
Похвалялся добром и красивой женой,
А когда у него появился сынок,
Подогретый вином, говорил и не раз,
Что такие, как я, лишь плодят дочерей.
Я ведь добрый, коль можно судить по глазам,
Миру – мир, но пожалуй-что больше всего
Я хочу, чтобы толстый Хасан окривел
И какой-нибудь чирей словил на торец!
А заветное – это не то, что сказал,
Или то, что своею напишешь рукой…
Ну как вдруг ненароком наделаешь дел?
И подумав, под дерево я не полез.