памяти А. Вознесенского
1
Пробуждение –
Как наваждение.
Телефон
Голосами жонглирует,
Словно шарами
В цирке –
Излюбленный номер,
Я бы сказал,
Коронный.
И безответность
Ему в ответ
Нет-нет
Да и чиркнет
Смычком тишины
По шершавой струне
Коробки бетонной,
То ли
В шутку,
То ли со зла
Названной кухней.
Девушка-без-весла
В этом нищем жилище
Не ночевала;
И чайник
Со сломанной ручкой
В нелепом отчаяньи
Лепится к краю
Плиты злополучной,
Чей пламень усталый,
Как вечный огонь,
Еще теплится
В память о ней…
Это ария пустоты.
Это голое многоголосье
Голодных дней.
2
Синее утро.
Хрустальные трели
Полузамерзших
Синичек райских.
Я кого-то искал.
На меня чьи-то грустные
Очи смотрели.
А когда я проснулся,
Взгляд мой уперся
В безжизненный айсберг.
И он,
Как стальная печать,
Мое сердце сковал.
Вот оно уже бьется
В чужой груди.
А за окнами длится
Чужой карнавал.
И чужая метель
Заметает чужие следы…
3
Наследи в моем сердце,
Печаль городская.
Распишись в нем
Рисунком наскальным
Витиеватых граффити,
Витийственной истиной
Новых пророков,
Смелых носителей
Мудрых заветов…
Вселенная ждет
Их уроков,
Идей и советов,
Закашливаясь
От смога…
Я слышу шаги:
Это юное войско
Торопится
Ей на подмогу.
4
Юному войску
Не страшен
Парад закопченных
Фабричных башен.
Юное войско
Не дрогнет,
Когда на него
Нацелены копья
Телеантенн…
Вот уже взят
Первый ряд
Городских укреплений.
Вот
Из небесных ворот,
Чудесно возникших
Из солнечных пятен
И лунных затмений,
С песней нетленной
Выходит артель
Удалых мастеров –
Искусников вещих;
И под ударами
Их молотков
Цитадели зимы
Покрываются сетью
Разломов и трещин
И рушатся наземь
Во славу
Грядущей весны…
И на жарком снегу
Неземной белизны
Резвятся поэты,
Как малые дети
Великой войны.
5
Я сам был одним
Из тех мастеров.
Юный и дерзкий,
Я был ко всему готов.
Ломая доспехи
Вражеских льдов,
Я думал,
Что строю
Весеннюю Трою,
Спасаю скворцов
От морозных оков…
И вот я очнулся
В стране дураков.
Мне поставили
Общий диагноз
И приказали
Трусливо молчать,
Если дело доходит
До кулаков.
Кто-то уверен,
Что я бестолков –
А я вспоминаю
Друзей-мастеров;
И часто
Из дымки вечерней
Доносится мерный
Стук молотков…
6
Жаркий снег.
Огненная зима.
Случайный ночлег.
Не сойти с ума.
Выстрел. Побег.
Фонарей тесьма.
Тлеющий снег.
Обугленная зима.
7
Вместо снега –
Зола с небес.
Боже!
Я умер
Или воскрес?
Вместо леса –
Кладбище голых древес.
Боже!
Я умер
Или воскрес?
Все дороги земные
Попутал бес…
Боже!
Я умер
Или воскрес?
8
Жизнь –
Это подвиг ратный,
Где каждый оратор,
Вооруженный гранатой,
Выходит на сцену
Вещать о любви.
Но мне надоели
Красивые речи,
Способные сердце обжечь
Сильнее картечи.
Я помню залив,
Где в коралловый риф
Корпусами вросли
Надежды моей корабли.
И все чаще
Меня убеждают
Гламурные короли:
- Стань, как мы.
Познавай фэн-шуй,
Командуй друзьями,
Мусором фаршируй
Жалкий шарик земли.
А хочешь –
Жонглируй планетами
Или играй в бильярд –
Мы сами себе
Арбитражный суд,
Мы сами себе
Скотланд-Ярд.
Стань, как мы –
И с улыбкой прими
Наших истин
Живительный яд…
9
Где ты, юное войско
Мастеров удалых?
Облупилась известка
В коридорах сырых.
На картинах – узоры
Непонятных фигур.
На экране – дозоры
Опозоренных дур.
Заржавели гантели.
Вся квартира в пыли.
Перемен мы хотели –
Вот они и пришли.
Где вы, свежие силы?
Нету смысла ни в чем…
Если сгинет Россия,
Целый мир обречен.
10
Чем дальше в лес,
Тем больше древес,
Кислотой обожженных.
Их, береженых,
Господь не упас.
В этот час
На краю всех окраин
В библейской тоске
Сидит новоявленный Каин,
Прижавшись к сосне;
И жизнь его,
Как и моя,
Похожа на старый
Гнилой тарантас
Без руля и мотора…
Каплют смолистые слезы
Из гнойных сосновых глаз;
А там, в вышине,
Разгораются метеоры;
И небо,
Словно воронка,
Готово всосать
Наш отравленный
Райский сад
Со всеми его
Бытовыми отходами
И облученными
Радием огородами…
Жаль, что приходится
Мучить подобными одами
Слушателей моих.
В целом,
По-прежнему
Я одинок,
Словно Каин –
Хотя тупиковых исканий
Хватило бы на двоих.
11
Ухожу.
Поверяю бумаге
И карандашу
Последнюю тайну –
О том,
Что все мы на свете
Случайны
И лишь за чаем
Присутствие
Скомканных душ
В утомленных телах
Несмело обозначаем
Еле заметным
Движением губ –
То ли «ах»,
То ли «пшол ты нах».
Что делать?
Ведь каждый из нас
В унынье погряз,
Как в дорожной грязи…
Так и ты,
Удаленный мой ближний:
Издалека
Ты так же невзрачен,
Как и вблизи.
Давай же!
Скажи мне,
Какой я циничный
И самовлюбленный;
Голую правду,
Словно клинок оголенный,
В меня вонзи!
12
Ты улыбнулся в ответ
С издевкой;
Но там,
В глубине,
Зреет нечто.
Я знаю:
Ты мне сегодня
Сказал не все
И прячешь
Под сальной поддевкой,
Замызганной мыслями,
Числами
И другой
Ежедневной лузгой,
Свой
Нехоженый млечный
Путь,
Свою маленькую звезду
На параде созвездий,
Планет и комет…
Нет,
Я сегодня уйду;
Но сначала
Признайся мне:
Ведь
Это правда,
Что наш скелет
На целую треть
Состоит
Из окаменелостей
Нашей лжи?
Хмуришься?
Держишь зло на меня?
Отпусти.
Не держи.
13
Один мой знакомый мастер
Кричал, что он одинок.
И вот он пришел. И здрасте.
Без стука. Не вытерев ног.
Один мой знакомый мастер
Упорно меня чинил –
И сам в итоге сломался,
Потратив немало сил.
И вот мы сидим на кухне
И чинно смакуем газ;
И если система рухнет,
Осудят, конечно же, нас.
И снимут лихой блокбастер
О происках наших мам…
Прости меня, милый мастер –
Я справлюсь с ремонтом сам.
14
Пробуждение –
Словно вхождение
В каменный сад
Без названия,
Где,
Словно рухнувший дом,
Восстаю из развалин я.
Помню кружение
Ярких до боли созвездий
Над крышей моей
Обветшалой.
Помню, хрипели
Вьюг менестрели,
Мое слуховое окно
Дребезжаньем зимы жестяной
Оглушая.
Помню еще,
Как сносили меня;
Как ругались устало
До спирта охочие
Горе-рабочие
За уцелевшей стеной…
А после
Лишь время сияло
Ущербной луной
Над разбитой моей головой…
Но теперь,
Исцеленный от ран,
После стольких потерь
Я по-новому чувствую
Окна, карнизы,
Стены и дверь.
И голос знакомый
Звенит в тишине:
Это мастер веселый
Стучится ко мне.
февраль 2014