От утренней к вечерней тишине
день истекает, и октябрь уходит
реально на мифической волне
так, словно ничего не происходит!
Засев в себе занозой «не для всех»,
лёд над страницей сокрушаю грубо!
Жду-не дождусь каких-нибудь помех
сопротивленья подлинной натуры.
Как будто всё, в чём я не виноват,
нагнаиваясь собственной виною,
мне не даёт спокойно есть и спать,
и нечем крыть, пока не удостоюсь
великой чести брать или давать,
но без обид, достойных сожалений,
и постепенно молча доходя
в самоотдаче до самосожженья!
Какой же замечательный провал
всегда подстерегает в настоящем,
в котором жив высокий идеал
неразрешимой творческой задачи!
Такая боль, что хоть на стену лезь,
тоска неисправимая какая,
опасная жемчужная болезнь,
но жизни без неё не представляю!