Когда песня еврейская льётся,
И в ней скрипка тоскливо плачет,
Всё в душе вдруг в комок сожмётся.
Как же многое это значит.
Пусть слова мне не все известны,
Но звучит столько боли и страсти
В каждом слове и в каждой песне
О любви, о добре, и о счастье.
И картины встают пред глазами:
То аидеше мама седая,
То мальчишка залитый слезами,
Кто в Освенциме дни доживает.
В этой музыке ужас погрома,
Стон людей и слова молитвы,
И как будто ожили в ней снова
Все те шесть миллионов убитых.
Жаль язык наших дедов и прадедов
С ними вместе уходит навечно,
Но хоть в песнях пусть идиш останется,
И звучит так печально-сердечно.
8 декабря, 2011 г.