В энциклопедию он занесен едва ли,
Он унижал крестьян и сотни деревень,
И миллионы, как зарплату, получали
Придуманный вождями трудодень.
Мы, детвора, после войны его познали
В страду, в погожий светлый день,
Где детский труд наш превращали
В незыблемый, ненужный трудодень.
Наряд висел у журавля-колодца,
Где вместе с взрослыми и наши имена:
Грести сенцо нам до захода солнца,
На волокушах у лощадок править стремена.
Я помню настоящую, недетскую усталость,
Палящий зной и багровеющий закат,
И с песней русской завершалась
Та участь батраков, воспетая сто крат.