Я поклониться женщинам хочу.
Не городским, а сельским, простоватым.
С усталым и обветренным лицом
И никогда не жившим здесь богато.
Нет маникюра на руках у них,
Ни каблуков и ни причесок модных.
А пирсинги, татушки, парики
Для сельской жизни вовсе не пригодны.
Они работать могут за троих,
Весь день-деньской почти не приседая:
На них семья, скотина и весь дом,
И огород, и заготовка урожая.
Они и с вилами, граблями, топором
Вполне свободно могут управляться
И всю семью напоят молоком,
Гектару свёклы вряд ли удивятся.
Травы накосят в сумрачный рассвет,
Уму научат глупую наседку.
И не дождавшись, уже много лет,
Без них скучает старая беседка.
Когда же отдыхать им? Всё дела…
Без выходных в любое время года.
И не влияют на работу их
Капризы настроенья и погода.
А многие и воду до сих пор
Из дальнего источника таскают.
И газа нет. Всё уголь, да дрова,
И снег зимой дорожки заметает...
А в дни войны одни, без мужиков,
На плечи хрупкие весь сельский труд взвалили:
Вручную сеяли, пахали на себе
И, губы закусив, страну кормили.
В пальтишке драненьком, в дырявом тулупе
И в валенках на три размера больше,
Они мужской тяжелый труд несли,
Себе краюху отрезая тоньше.
Скорбя за голодающих детей,
Картошину последнюю делили,
И, как всегда, в который уже раз
Свою тарелку мимо обходили.
Селянки. Непомерно тяжкий труд.
Уделом вашим был он век от века.
И можете вы всё, привычны вы к тому,
Что и не снилось городскому человеку.
Надежней не найдете вы нигде,
Всю Землю обойдя от края и до края,
Тех русских женщин, что вдали от суеты
Семью хранят, собою закрывая!