Пока врачи вовсю латали нервы,
Сосед по койке непонятной веры,
Алкаш с архитектурным, но без меры,
Узнав о том, что я провинциал,
Обматерив канон врачебной схемы,
Посредством точки, линии и сферы
Вручил мой разум в руки Авиценны,
Чтоб тот исправил родовой изъян.
Он был знаком с методикой сакральной,
Но только в части ультрадикальной,
И выносил мозги мне капитально
Три раза - ночью, утром, и в обед,
А после уходил в кружок вязальный,
Сам шизофреник плюс маниакальный,
А я, борясь с невежеством брутальным,
Пытался осознать весь этот бред.
И вот когда процессом вдохновленный
Я шел под ручку вместе с Авиценной,
Какой-то гад испортил мизансцену,
Всадив мне в сердце острую иглу,
Я вдруг увидел собственное тело,
Что сам витаю рядом очумелый,
Свободный от физического плена
И понимаю, что сейчас умру.
И стало, братцы, мне обидно что-ли,
Хотя процессом вроде бы доволен,
Ни страха, ни сомнения, ни боли,
И ничего, что портило бы жизнь,
Но я расстался с телом поневоле,
И знал о смерти больше психа втрое,
Я кошек жрал, а значит был героем!
И с этой мыслью устремился вниз...
Дособирав душевные обломки,
Я вышел в город радужный и звонкий,
В кармане - справка, на груди - наколка,
По курсу - пункт отправки телеграмм,
Знакомый переулок, дом, квартира...
- Малыш, вернулся? Где тебя носило?
- Ныряли, мама, прыгали с буксира,
Набрали мидий целый килограмм!