17 мая в главном Соборе католической церкви Пресвятой Девы Марии Фатимской прошел концерт карагандинского симфонического оркестра. Дирижировал Петр Грибанов. За органом была исполнительница из Санкт-Петербурга, лауреат международных конкурсов Дина Ихина.
Были исполнены 2-ой концерт для органа с оркестром Йозефа Райнбергера и Симфония № 7 Антона Брукнера.
Концерты симфонической, и в частности, органной музыки в Соборе Пресвятой Девы Марии Фатимской проходят уже не в первый раз. Такие концерты в стенах Собора – уникальное явление для Караганды. Это сказочная возможность услышать орган, полюбоваться необычной для нашей страны архитектурой. Это совершенно особая атмосфера самих концертов, которые, по словам настоятеля Собора, являются «дорогой от повседневных забот в мир красоты наших душ».
В нашем представлении храм – место противоположное неправильному миру, место, присутствие в котором уместно не для каждого и только по особым случаям. Но в часы концертов храм Марии Фатимской преображается, и собирает, как когда-то Христос на Елеонской горе, всех без различия, делает нас внутренне богаче и сильнее, открывает нам красоту мира и самих себя.
Об особенностях игры в Соборе, о карагандинском слушателе и о планах оркестра на ближайший сезон мы беседовали с его дирижёром и художественным руководителем Петром Алексеевичем Грибановым.
– Петр Алексеевич, есть что-то особенное для Вас в таких концертах?
– Конечно есть! Прежде всего это выбор программ. Не каждая музыка в Соборе прозвучит. Играть здесь Чайковского или Шостаковича было неправильно, эта музыка другого порядка. То, что мы играли здесь – Брамса, вот Брукнера сегодня играли, – это звучит и воспринимается совершенно замечательно. Хотя играть тут очень непросто – мы привыкли к акустике концертных залов, а в Соборе музыка звучит по-другому.
Но почему я это затеял? Когда мы первый раз год назад здесь играли, слушатели были в недоумении – откуда в Караганде орган? Сегодня я очень счастлив, что наши концерты здесь становятся обычным явлением, что начинаются сольные органные концерты. Орган – это огромный пласт музыки. Мне очень хочется, чтобы эта музыка звучала именно здесь, в той акустике, для которой орган приспособлен. Орган в концертном зале – это совсем не то звучание, даже у слушателей другое отношение.
– Ваше творческое видение и планы на ближайший сезон?
– У меня свои наметки есть, но каждый раз это зависит от многого, прежде всего от состава оркестра. Я бы хотел поиграть 1-ую и 4-ую симфонии Малера, но у меня для этого в Караганде нет состава. Значит будем играть что-то другое. Будет достаточно много интересной музыки. Слава Богу, ее вообще много.
Из солистов, я надеюсь, приедет Мирослав Култышев, молодой, замечательный петербургский пианист, победитель последнего конкурса им. П.И. Чайковского. Приедет еще ряд очень интересных солистов. Единственное, за что обидно – в этом году не будет музыкального фестиваля «Сарыарка», который проходил в Казахстане последние 15 лет. Сейчас нам на него не дали денег. Может быть он состоится, но пока мы его не планируем.
На будущий год я также планирую концерты здесь, в Соборе.
– Больше 10 лет назад Вы уехали из Караганды работать в Санкт-Петербург. Что Вас побуждает каждый год возвращаться?
– Оркестр, с которым я знаком 25 лет. У нас с ним выработались общие принципы, мы, если так можно сказать, одинаково дышим.
– Есть разница между петербургским слушателем и карагандинским?
– Принципиальной разницы нет нигде, но карагандинская публика в какой-то степени уникальна. Это люди, которые хотят услышать музыку. Заметьте, 2-ая часть 7-ой симфонии Брукнера идет 24 минуты! И все эти 24 минуты в зале была тишина. Значит люди напряженно вслушивались, они хотели это услышать. Это потрясающе! В этом плане я очень благодарен именно карагандинским слушателям!
– Одной из причин, побудивших Вас переехать работать в Санкт-Петербург была нехватка людей в оркестре, отсутствие возможности оркестру профессионально расти. Вы говорили, что нужна консерватория. Как-то с тех пор изменилась ситуация?
– Ситуация, к большому сожалению, никак не изменилась, и я боюсь, что не изменится.
– Что с Вашей точки зрения должно произойти, чтобы произошли изменения?
– Естественно, консерваторию в Караганде никто не откроет, потому что в Астане есть академия. Но мы должны иметь возможность приглашать музыкантов. Для этого нужна жилплощадь: возможность продавать приезжим музыкантам квартиры на льготных условиях, или предоставлять общежития, или еще как-то… Оркестр задыхается! У нас сейчас в составе один контрабас, а должно быть пять. Один ударник, а должно быть пять. Всего три валторны, а должно быть шесть. Мы хотели бы кого-то пригласить, но этим людям негде будет жить. Неужели тишина в залах во время наших концертов не стоит того, чтобы ради нас были сделаны какие-то усилия?
– Каким Вы видите будущее карагандинского оркестра?
– Радужным! (смеется) Понимаете, мы боремся за жизнь. Неделю назад, если честно, я этот концерт не хотел играть, потому что было всего две валторны и наша единственная контрабасистка уехала сдавать сессию. Слава Богу, выручили ребята из Астаны. Они потрясающие молодцы, сразу встали и сыграли с листа, без репетиции. Но я так не люблю, потому что играть без репетиции – это большой риск.
– В этом году исполняется 30 лет оркестру. Что бы Вы ему пожелали?
– Долголетия! Чтобы наш кадровый голод когда-то закончился! Ведь так очень сложно работать. Моя задача как главного дирижёра и особенно художественного руководителя, чтобы оркестр развивался. А как он может развиваться, когда я не знаю элементарно, что я буду делать завтра? Не знаю, сколько у меня будет завтра валторн, контрабасов. Вот что тут можно сделать?
Недавно мы ездили в Турцию, провели 7 концертов, все со страшным успехом. Сейчас нас хотят пригласить на международный фестиваль «Шелковый путь» в Азербайджан. К нам приезжают хорошие солисты. Например, выше я говорил, приезжает Мирослав Култышев. Мы платим ему в 5 раз меньше, чем он получает в Европе. Но он говорит: «Маэстро, деньги деньгами, но ведь иногда надо поиграть с хорошим оркестром и с хорошим дирижёром». Это не хвастовство, это просто данность. Такие вот дела.
Концерт закончился. Собор опустел, на позолоту его убранства легли лучи вечернего солнца. Та музыка, что звучала сегодня в его стенах, была написана Йозефом Райнбергером и Антоном Брукнером больше ста лет назад. Антон Брукнер писал свою симфонию в знак благодарности и победы, которую он одержал вопреки непониманию и враждебному отношению современников и многим другим трудностям. Сегодняшние концерты Карагандинского симфонического оркестра под руководством Петра Грибанова – тоже победы, одерживаемые вопреки непониманию и косности. Победы, которые дарятся нам с вами так же щедро и просто, как мы дарим любовь нашим близким людям.