Для читателей, которые забрели на эту страничку - бал посвящен фильму "Белое солнце пустыни"
Не все караванщики в отсутствии бальных платьев и смокингов решились прийти на бал.
Стихов не много. Поэтому голосуем до 21 ч понедельника 26 мая, выбирая от 5 до 7 стихов из списка.
С уважением, караван-баши
1.
Перед глазами вижу я картину,
Как женщина вдоль берега идет,
Босые ноги вдавлены в песок,
Кафтан укрыл изогнутую спину.
Печаль легла, подобно палантину,
С поникших плеч змеей она ползет
На грустный и обветренный мысок,
Сплетая мысли туго в паутину.
Повисли в ожидании бессильном
Те руки, что готовы обнимать.
Слабеет дух и таит как свеча
Надежда под покровом бледно-синим.
Ушел баркас и в крике журавлином
Печаль слышна, его уж не догнать
И больше не захочется дышать
Под белым солнцем огненной пустыни.
2.
Павел и Настя.
Павел:
Вот дожил я, все потеряли страх:
Им Верещагин -как пустое место,
Страна такая превратилась в прах,
А сколько лет я прослужил ей честно!
Весь край поверишь, в кулаке держал-
Контрабандисты мной детей пугали,
И вот такой пришел всему финал
Не хватит спирта, чтобы смыть печали!
Пришелся по душе Петруха твой,
Помочь бы рад, но заругает Настя
У нас уже давно мир с Абдуллой...
Прощайте мужики , дай Бог вам счастья!
------
Настя:
Почто ты без закуски снова пил?
Да не один,а с разной шелупонью.
Как погляжу,так белый свет не мил!
Да не долби ты по столу ладонью!
Ну что ручищей тискаешь стакан?
Арбуз вот ешь. Я не топила печку.
Который год живём средь басурман,
И в церковь не сходить – поставить свечку.
Песок заносит в окна всякий час -
Твои резные ставни не спасают.
Господь, видать, совсем покинул нас.
А я б сейчас на Дон ушла босая.
--------
Павел:
Да, засиделись тут, моя вина :
Все ждал - вернутся истинные власти
Хлебнули мы соленного до дна,
И кто их разберет - все разной масти!
Но за кордон добро тащить не дам,
А может нам за Суховым податься?
Не сдюжим, то уедем в Амстердам
На Дон я опасаюсь возвращаться!
Но жаль Петруху, сгинет ведь малец,
Куда вдвоем им против целой банды!
Хоть Сухов он конечно молодец,
Носить такой достоин аксельбанты
-------
Настя:
Икорки съешь, хоть ложечку одну -
И каждый день икра да осетрина…
Нет хлебца, Паша. Завтра помянуть
За упокой пора Ванятку – сына.
И солью – сединой взялась коса,
А как играл ты раньше золотою!
Да надо ехать… Жалко дом бросать…
Мы золота не нажили с тобою.
Ты в свары эти, Паша, не вяжись.
Убьют – не спросят даже и прозванье
Петруха, Сухов – им другая жизнь,
А нам с тобою хату б, двор да баню.
-------
Павел:
Но за таможню мне держать ответ
Насть, ты прости, пойду им на подмогу!
А если что - плыви одна в Дербент,
Ну хватит, хватит, не реви ей Богу!
3.
Ваше благородие, госпожа отвага
Храбрецу ведь все равно, сабля или шпага
Конный или пеший ты, честь всегда храни
Hе везет мне в смеpти - повезет в любви.
Ваше благородие, госпожа икорка,
Ох и надоела ты, хуже редьки горькой
Хорошо бы от тебя быть сейчас вдали
Hе везет мне в смеpти - повезет в любви.
Ваши благородия, господа павлины
Перья уникальные не годны в перину,
Пусть слегда ощипаны, но зато свои
Не везет мне в смерти - повезет в любви
Ваши благородия, господа бандиты,
Сколько мною ранены, жаль что не убиты
Только вот кончаются наши с вами дни-
Повезло мне в смерти, как везло в любви!
4.
ПЕСНЯ ТОВАРИЩА СУХОВА
Знать бы, родная: в мирской круговерти
Скоро ли свидимся, где Вы сейчас?
Ах, Катерина Матвеевна, верьте:
Все мои помыслы только о Вас!
Девять невольниц веду по пустыне,
Только для каждой из них я – чужой,
И неизвестно солдату поныне,
Что за красоты под их паранжой!
Да и зачем? Обойду я полмира,
Верен останусь любви: так и знай!
Что мне Зухра, Зульфия и Земфира,
И ясноокая их Гюльчатай?
Если иду по пустыне безводной,
Если несчастлив я и одинок,
Светит мне вечной звездой путеводной
Взгляд синеокий и белый платок…
Знаю – пока возвращаться мне рано!
Новых побед ожидает страна,
Недруг не дремлет и ставит капканы,
Трудные нынче у нас времена!
Но запоют соловьи сладострастно
И загорится в окошке свеча….
Ах, Катерина Матвеевна, здравствуй!
Белое солнце пустыни, прощай!
5.
Памяти Анатолия Кузнецова - товарища Сухова.
Где-то в Каракумах солнце стынет
От того, что завершил поход
Уводил кто сорок лет в пустыню
Зрителя от болей и забот.
Что-то оборвалось с Кузнецовым.
В землю, он ушел, а не в песок.
Вспоминаем роли добрым словом,
Спрятав в кулаке сухой платок.
Было в нём величье дон Кихота,
В чем-то был наш Сухов Моисей.
Даже, если жарил с пулемета -
Для освобождения людей.
В окружении не падал духом
И в плену красавиц Абдуллы
Несгибаем был товарищ Сухов -
Тверже стали и святей муллы
Отправляет память на скрижали
Образы, что с именем слились:
Нынче Сухов,..
прежде Верещагин,
Уводя в заоблачную высь.
6.
Верещагин
Вопли женские в ушах,
Точно пуля в спину.
Грудь в Георгия крестах -
На дворе павлины.
С осетровою икрой
Водку вместо чаю.
Как скотина на убой,
Харю отъедаю.
Где-то льется кровь в песках,
Бьются коммунары.
Я ж от юбки ни на шаг,
Койка, словно нары.
Всё! Перину на чердак!
Старость, дуй к старухам!
Раз в таможне кавардак -
Жди, товарищ Сухов!
7.
Жаль Петруху... Мальчишка был мил, не лукавил.
В этой страшной войне он погиб за любовь.
К сожалению, нет исключений из правил,
Гибли дети тогда и сейчас гибнут вновь.
А была-то мечта у парнишки простая,
Встретить сердце готовое жить в унисон.
Гюльчитай, покажись! Только нет Гюльчитая...
Нет, Петруха, очнись! Это дьявольский сон!
Гибнут дети. За что? Жертвой мира безвинной.
Нам бы их поберечь, защитить от тревог,
Чтоб прожить этой жизни хотя б половину
Каждый новый Петруха с улыбкою мог.
8.
Скажешь сам себе «ахтунг! средний наступил возраст,
Жареным, увы, пахнет». Рад бы вновь начать – поздно-с…
Прошлое прошло, в длани – сточенный под ноль, кремень.
Время собирать камни, время собирать… время…
Ох, горяч песок жёлтый, горек поцелуй ветра,
Плачут за бугром жёны «где ты, Абдулла, где ты!»,
А бежать уже глупо – кровниками мир полон,
Не простит тебя Сухов. Не крути башкой – вон он!
Динамит вокруг, мины, только ты ещё споришь.
Из штанов обрез вынут – дорого, мол, всё ж стоишь.
Но Петруха спит в яме, проклято твоё семя.
Время собирать камни, время собирать… время…
9.
Повторный просмотр
Вновь смотрю любимую я кинокартину:
Вновь в зените белое солнце над пустыней.
А в песке горячем чья-то голова,
Что-то отвечает – знать, ещё жива.
С сердца замиранием действо воскрешаю,
Сложную задачу для себя решаю:
Кто же из них круче – Чёрный Абдулла
Или Фёдор Сухов? Чья из них взяла?
Вот вплелась любовная линия сюжета:
Замерла Петрухина просьба без ответа.
Слёзно повторяет фразу, как пароль:
«Гюльчатай – он молит – личико открой!»
Ну, а Сухов письма всё сочинял в пустыне:
«Вот, мол, разлюбезная, Катя-Катерина,
Вас мне не заменит никакой гарем…»
Перегрелся видно на такой жаре.
А вот в этом месте постоянно плачу.
Где же ты, капризная, госпожа Удача?
Почему укутал катер чёрный дым?..
Все мы за Россию жизни отдадим.
Если надо все мы жизни отдадим.
10.
Песня Верещагина конкурсная
Ваше благородие, госпожа бумага.
Наши откровения терпишь ты, однако.
Ты своею грустью белой не зови!
Не везёт в искусстве, повезёт в любви.
Ваше благородие, господин читатель.
Не всегда ты с комментом, но всегда приятен.
Даже если клинит, не ходи домой!
Не везёт с другими, повезёт со мной.
Ваше благородие, критик мой любимый.
Строгим будь, пожалуйста, только бей не мимо.
Верная примета – знаю по себе –
Не везёт поэту, повезёт судье.
Ваше благородие, госпожа «стихира».
Многих приласкала ты, больше погубила.
Конкурсы, площадки… Знаем, не впервой!
Не везёт на этой, повезёт на той.
11.
Пишу я вам, Катерина Матвеевна…
Закрыв глаза, я вижу родину,
Лишь на минутку прикорнув.
Ах, жизнь, ах, “Ваше благородие”,
Летишь, мгновением блеснув.
Как далеки березки стройные
И сердцу близкие места,
Я к вам стремлюсь, но неспокойные
Сейчас в пустыне времена.
А солнце здесь такое яркое,
Что все становится бело
Пустыня грез, поверхность гладкая
Обманчиво твое тепло.
Чужбина смотрит неприветливо,
Молчат притихшие пески,
Застыло время привередливо,
Нет дат у ноющей тоски.
Лишь вы, моя голубка вешняя
Являетесь ко мне всегда,
Как будто бы дорогой здешнею
Плывете, как в реке вода.
И как журавль стремится в небо,
Так к вам летит моя душа
И льнёт, как к свету нежный стебель
Листвой приветливо дрожа.
Я жив, здоров, опять в дороге я
Спешу на окон огоньки
Ах, жизнь, ах, “Ваше благородие”,
Вновь бесконечные пески.
12.
«За державу обидно!»
В начале прозвучала фраза… Нет, всё же песня. Позже фильм.
Меж тем и нынешним показом не годы – слом эпох. Чужим
мне стало многое с «той» жизни – менялась я, менялся мир:
идеи, цели, нравы, мысли…Но тут по прежнему нет лжи –
обида гложет за державу /и на державу … – не таю/:
где мзда и взятка всем по нраву; рубаха – к телу, хата – с краю…
И душат слезы, боль, досада… Включают свет. Сижу. Встаю.
а в зале спор: «На кой ляд надо! за что он гибнет? Не в бою…»