24 мая 2014 года по многим городам России прошёл праздник Дня славянской письменности и культуры. Участвовали в нём и Патриарх, и Президент. Их выступления и фрагменты концертов, прошедших в Москве, Питере и далее везде, транслировались по телевидению. В Санкт-Петербурге пел, под колоннами Исаакиевского собора, четырёхтысячный сводный хор. Казалось бы, доброе дело сделано, остаётся только радоваться. Да вот есть в этом действе некая "ложка дёгтя", которого не хотелось бы кушать впредь.
Известно, что спеть можно и телефонную (и/или амбарную) книгу. Известно также, что хоры, ансамбли и солисты сплошь и рядом поют строки, содержащие ошибки, глупости и благоглупости. Смею утверждать, что наряду с понятием "музыкальный слух" существует понятие "поэтический слух", и если развитием первого заняты многие структуры (музыкальные школы, консерватории, вокальные студии, церковные и любительские хоры), то развитие слуха поэтического пущено на самотёк. И так в России - испокон веков (Екатерина Великая, о! Въехала в Царское Село). Сегодня бездари и недоучки могут безнаказанно издавать свои опусы сборник за сборником, лишь бы у автора (или спонсоров) денег хватало. Недоучки, бездари и спекулянты от попсы и авторской песни впаривают всё, что взбредёт в голову, и пипл безропотно хавает это варево.
Обратимся к программе выступления сводного петербургского хора (хора "культурной столицы"!). Пока оставим в стороне вопрос об "идеологической раскоряченности" репертуара (от "Христос воскресе" до "звёзды наши алые... сверкают... над всеми странами"). Приглядимся к тексту "Гимна великому городу" - заключительному номеру программы. Утверждённый ЗАКСом, он, смею утверждать, содержит ряд несуразностей.
Господа! Скажите, пожалуйста, что это за фраза: "Дыханье твоё Медный Всадник хранит"? Каким образом бронзовая скульптура может хранить дыхание современного города-миллионника? Кто сможет это разумно, внятно растолковать? Я понять не в состоянии. Если на чей-то вкус это - образ, то по-моему безобразие.
Далее. "Плыви, фрегат, под парусом Петра". Допустим, что город, ради образности, можно сравнить с фрегатом. Но с фрегатом - не обязательно. Можно и с корветом. Те же два слога в слове, то же ударение на втором. И вообще, почему не бриг, не барк, не шлюп, не бригантина? ("Бригантина поднимает паруса" - замечательно!). Что же касается "паруса Петра", то фрегат, простите, - под парусами (множественное число!). Под парусом - ботик Петра.
Едем дальше. В тексте Гимна Петербурга нет слова БЛОКАДА. А слово это - принципиальнейшее, ключевое, ни на какое иное не заменяемое. Две строки:
"Несокрушим, ты смог в года лихие
Преодолеть все бури и ветра"
никоим образом слова БЛОКАДА не возмещают. Более того, "года лихие" на слуху современного петербуржца сразу вызывают ассоциации с "лихими девяностыми" и далее - с "бандитским Петербургом". Но эти ассоциации - совсем не для гимна. Да и преодолены ли "все бури и ветра"? Расстрел 1905 года, голод 1918-20, разграбление Эрмитажа, взрывы храмов, Кировский поток 1935 года, последующие кровавые злодеяния сталинизма с завершающим "Ленинградским делом"? Всё это - незаживающие раны и ноющие шрамы. И ещё. Не слишком ли много в недлинном тексте призывов к городу: 1)возвышайся, 2)сияй, 3)плыви, 4)оставайся, 5)расцветай? Пожилому петербуржцу такой набор напоминает призывы ЦК ВКП(б) к 1 мая и 7 ноября. Да и "возвышайся" - к чему это? И без призыва возвышается. Или это призыв к увеличению этажности?
Пустовата и необязательна строка "Грядущий день озарён тобой". Это сам город может быть озарён солнцем, заревом пожара, электрическими огнями, пламенем металлургических печей, но чтобы город сам озарял некоторое будущее, - сомневаюсь.
Переходим к другим песням программы. Текст в целом хорошей "Солдатской песни" ("Как зовут меня - Иванов") свидетельствует о некоторой "поэтической слабости" её автора. Корява строка "Я наградами жизнь не тешу". Видимо, она содержит мысль: "Я себя в этой жизни наградами не тешу", но мастерства на построение строки у автора не хватило. Слепил как смог. А что значат строки:
"Бородинский дым и берлинский
Помнят имя моё наизусть"?
Как это дымы, какие бы то ни было, могут запомнить имя чьё бы то ни было, да ещё и "наизусть"? Уф! Идея этих двух строк вроде бы понятна, но получилось по схеме: "Плохим исполнением можно угробить хорошую идею".
И последнее. В неплохом тексте песни "Неповторимый Петербург" заряжена-таки, по малограмотности, несуразность: одна пушка залпа не делает; для залпа нужны, как минимум, две, но петь на Исаакиевской пришлось: "И свои часы мы с этим залпом сверим". А ведь исправить-то проще простого: либо "с этим звуком сверим", либо, если так не нравится, то: "С выстрелом её свои часы мы сверим". Да и рифма последних строк в этой песне подгуляла. Не то, чтобы она не звучащая, наоборот, звучит неплохо. Плохо, что однокоренная: "сверим - верим". Для дилетанта сойдёт. Серьёзному же литератору пользоваться этим приёмом (пошёл-пришёл-зашёл-ушёл-дошёл) вроде как несолидно.
В итоге - продолжается на большом празднике всё то же засилие малограмотности и полуграмотности, которое наблюдаем зачастую и в печатных изданиях, и в речи корреспондентов СМИ, и в высказываниях "больших хозяйственников" и политиков. С кривой усмешкой вспоминаю порой, как бывший губернатор Яковлев в телеинтервью, стоя на гранитной плите, назвал её мрамором. Ну, а тем, что для большинства журналисток Александровская колонна - это Александрийский столп, уже и возмущаться надоело (плюс повсеместное скурпулёзно вместо скрупулёзно).
Резюме. Первое. В Санкт-Петербурге достаточно грамотных филологов-русистов (Университет, Герценовский, Пушкинский Дом), чтобы перед массовыми действами типа "Дня письменности и культуры" проверить и отредактировать поющиеся и произносимые тексты. Второе. Развитию поэтического слуха у школяров надо уделять не меньше внимания, чем развитию музыкального. При изучении стихов Ломоносова, Державина, Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Есенина, Гумилёва следует уделять внимание не только "исторической канве и социальным мотивам", но и правилам разумного и грамотного построения стихотворной строки.
Юрий Траубе, солист хора "Кобзарь", главный редактор "Бюллетеня СПб Дворянского Собрания".