Разложенные на единицы и нолики,
Пройдя другие все процедуры,
Живые звуки становятся мёртвыми,
Пройдя через горнило цифро-аппаратуры.
А мы, упиваясь своим всемогуществом,
Уменьем лепить эффекты любые,
Признаём эти мёртвые всевдо-звуки
С притворством лукавым вполне живыми.
И восхищаемся пуще прежнего,
И привлекаем большую науку,
По-детски ликуя, радуясь, как свежему,
Любому законсервированному звуку.
С глухим выраженьем душевной муки
Неспетой песни словом спрессованным
Молча умирают настоящие звуки,
Так и не прожив своей синусоиды…
И где-то в неясной будущности неистовой,
В тумане предчувствий и неизвестности
Однажды археолог отроет кисточкой
Хрупкий скелетик неродившейся песни,
И с трепетом будет склеивать заново
Сухие отпечатки древних звуков,
Как древние косточки динозавров,
Совсем неизвестные современной науке.
Людьми истраченные до донышка самого,
Не вынеся сложения и вычитания,
Песни нынче вымирают, как мамонты.
Для них непригодна среда обитания.
А люди, эрзацами убаюканные,
Идут инстинктивно на голос зовущий
Скупых аккордов живого звука,
Внимая голос Земли поющей…
2.06.14