Зови Пегаса
Изящной ножкой в шёлковом чулочке
Нажму на пуск... загрузка... Виртуален
В экране – мир, он многоцветьем сочным
Врывается в распахнутый хрусталик,
И гроздья серебристых молоточков
Дробят пространство в нашем Зазеркалье,
И на деревьях лопаются почки,
Уже весна? Я жду тебя в «реале».
В четвёртом измерении, волшебном,
Дрожат в эфире серебристом струи
Мелодий чудных, под зеркальным небом,
И стоголосьем трелей нас чаруют.
Фантом, дай руку! Жажду впечатлений!
Коснуться дай и мне чудес твоих!
Вес невелик бесплотных отражений -
Зови коня! Он выдержит двоих.
* * *
Плыву в своей стихии, как дельфин,
Но память прошлого так гложет душу!
И тянет выбросить меня на сушу
От грёзы очумевший эндорфин...
Мотылёк
Как мотыльки шальные —
Таланты-однодневки,
Эфемерид порода...
Мы, радужно-тихи,
Сидим в кружок по-тюркски,
И скудные стихи
В чужие кружки цедим
Из скаредной пипетки.
А в синем свете лампы
Ярчайшие рубины,
Алмазных звёзд кристаллы
Как будто бы горят
Огнем по токам крови,
Как самый жгучий яд...
Под струны душ ранимых
Подкладывают мины.
Пройдут дурманы ночи,
И вмиг растает радость
Угаснут и алмазы,
И чародей-рубин,
И тянет пить в похмелье
Рассол и кофеин...
Такой был жар в груди...
И что куда девалось?
Не светит вдохновенье
Вдрызг пьяному поэту,
В пространстве этом хладном
Непьющих книжных душ,
Нам типографских знаков
Оркестр сыграет туш
И на порог не пустит
В другой раз сказку эту.
Где мотылёк экстаза?
Sic transit gloria mundi!
Но вдруг воскреснет снова,
Как чудо из чудес!
Да будет свет над нами!
Зажгите лампу, люди!
Дар - бабочкой прелестной
К нам снизойдёт с небес...
Пусть каждый новый вечер
Под синее сиянье,
В потоке дивных песен
Под нежный флажолет,
В надеждой окрылённом
И страстном ожиданье,
Поэты ждут прозренья
И вдохновенья свет...
Мы с детства грезим
Мы с детства грезим трепетно о чуде,
А жизнь - совсем не праздничный салют...
Мы жаждем приключений... серы будни,
А мы хотим, чтоб ярким был дебют,
Чтоб унестись на всех парах к успеху,
Чтоб свежий ветер полнил паруса,
Пускай – опасность, будет не до смеху,
Не нудный дождь – торнадо и гроза...
Нам, умудрённым опытом, не вспомнить,
Как мир вокруг чудесен и непрост,
Когда-то он казался нам огромным,
И сложно было рядом - в полный рост.
Мы наблюдали маленькое чудо –
Как из земли, все трудности презрев
Растёт цветок, возникнув из-под спуда
Земного – астра, мята, львиный зев...
А дни идут неспешной чередою,
Нам нужно есть и пить, учиться, спать
Бывает, что и встретимся с грозою,
Бывает, что прольётся благодать.
Свой юный пыл растратив понемногу,
Мы не спеша устраиваем быт,
И злимся, если кто-нибудь не в ногу
Идти, со всей толпою, норовит...
Как много в малом семечке энергий,
Как много сил, упорства, и огня,
Чтоб не тонуть в воде, не мёрзнуть в снеге,
Не тратить ни секунды и ни дня,
И всё расти, не требуя подмоги,
Ни засуху, ни грозы не кляня,
Чтоб миру красоту явить, в итоге,
Своих усилий вовсе не ценя.
А мы, мечтая о прекрасном чуде,
Всё ждём, что нам его
преподнесут на блюде...
Парусник
Парами облаков окутан свет...
А мил ли?
Мой парусник парит,
вися на тонкой нити -
от тела до души, от неба до земли...
Туманы-миражи...
Их караван в зените
колышется размеренно,
как яхта на мели.
Сорвать надеясь ловко
свой вожделенный куш,
кварталы городских трущоб
вверх тянутся лениво
присосками прогнивших монстров-душ
из омутов окон - пустотно и червиво.
Не Гималаи,
не Тянь-шань,
не Гиндукуш.
Мой парусник парит,
пока еще надежда
не выгорела от кислотных испарений,
пока в разрывах туч свето-творит,
как прежде,
звезда моих аутодафе и вдохновений –
хоть иногда,
на краткий миг,
хотя б гораздо реже....
Пока цела та нить,
и мне – стихотворить...
Исчадие Метафоры
Пусти меня, Метафора, пусти!
Из хаоса зловредной плазмы слов,
Кошмаров, и томления, и снов,
Печалей, радостей, глухой тоски,
Слепила неказистый мой геном...
Придав толчок, рванула нить стиха,
И я лечу... а долго ль до греха?
Ты всё перевернула кверху дном!
Но нитью крепко связана с тобой –
Опутана условностями тем,
Больна банальной рифмой... между тем,
Трубач давным-давно сыграл отбой.
Но нет покоя мне - и ночь, и день,
Взлетаю вверх – и падаю на дно
Игрушкою бессмысленной йо-йо,
Живого чувства - шарж, и мысли – тень...
А как мне хочется взлететь до звёзд,
Что порождают подлинный огонь!
Пусть чад и гарь, пусть будет жизни вонь –
Но истинной... а не идей погост.
Пусти, звезда Метафора... пусти!
Протуберанцем я сгорю в пути...
Не знаю я мучительных потуг
Да унижен будет тот, кто унизит!
Мой бедный, безнадежный божий раб!
Строчить не надоело под диктовку?
Не скушно верить, куцый* ум поправ,
И в пост хомячить,
как грызун, перловку?
Папашу-режиссёра, трепеща,
Поставил над собой,
чтоб роль не путать.
Подскажет, если что, и даст леща -
Он не потерпит ереси и смуты.
А я вольна - мой разум и душа
Живут в ладу и в добром единенье,
Глаголом мракобесие душа,
Полёту мысли вверя вдохновенье!
Все муки и страдания - извне,
От бед и от несчастий человечьих.
Кто пламенем их вывел на стене,
Как уравненье
с результатом "вечность"?
Подвластны мне законы красоты,
И прелесть мира предо мной открыта,
Люблю рассветы, солнца свет, цветы,
И не погрязла в тряской тине быта.
Не знаю я мучительных потуг
Невольника, "творящего" в оковах...
Мой пашет - как летает лёгкий плуг,
А я - своё бросаю в почву слово!
Чем отличен от Дракона
Ты спросил, зачем пишу я?
Неожиданный вопрос!
Шторм в душе моей бушует,
В эпицентре детских слёз...
Я не адская машина,
Но взорвусь когда-нибудь -
От подножья до вершины
Тернием усеян путь.
От людских страданий долгих,
Как в пустыне ледяной,
В жилах стынут жизни соки,
Плоть горит от жажды злой.
Верить ли в святых и Бога,
Наблюдающих с небес,
Если соблюдаем строго
Правил божьих тёмный лес?
Если он - Властитель Неба,
И святы его дела,
Что ж бросает камни гнева,
Закусивши удила?
В чём резоны Божьей мести,
Чем он выше чад своих,
Убивающих на месте
В дрязгах злобных и пустых?
Если он для всех единый,
Что ж оставил в кутерьме,
На дороге жизни длинной
Заплутавших нас во тьме?
Будь он Там -любовью вечной,
Что прощает все грехи,
Были б муки бесконечны
У сей мыслящей трухи?
Ну, а если в человеке
Божьей искры благодать,
То зачем, в садистской неге,
Нас наказывать и драть?
Это ли пример отцовства,
Не прощающего чад,
Что похлеще злого монстра
Насылает мор и глад?
Чем отличен от Драконов,
Если в ярости глухой,
Сам преступник тех законов,
Данных собственной рукой?
Будь в космической утробе
Он - любви святой пример,
Не было бы места злобе,
И среди людей - химер!
Не было б воров в законе,
Управляющих страной,
Мафиози, франк-массонов,
Что объелись беленой,
И стремились бы к господству
Мировому - без причин...
Жили б чисто, жили б просто,
Чтя и женщин, и мужчин.
Были б все равно любимы
Без жестоких передряг,
Без бунтов неукротимых,
Что в крови купают стяг.
Вот поэтому - не верю,
Нет святых, и нет богов...
Чем божок с личиной зверя
Лучше своры диких псов?
Такие времена
У практицизма - вах! -
всегда был воз претензий,
любой поймёт дурак,
хоть грош ему цена,
как взять диплом врача
без всяких там лицензий,
чиновника-рвача...
Такие времена!
А времена - увы! -
такими ж были прежде,
и не сносить главы,
кому не по душе.
Романтика - обман,
и трепетной надежде
зелёный свет не дан -
погас давно уже.
Больших идей исток
иссякнет понемногу,
обыденность не тот
субстрат, что их родит...
Коль правит чистоган,
Что жаловаться Богу?
А если он устал -
Пусть трон освободит!
Оторваться от стада
Ты как горный источник,
Струи лёгкие рвёшь,
И глядишь с высшей точки
На поэтский балдёж,
И немалым ушатом
Льдисто-искристых вод,
Ты поэта-собрата
Отрезвить уж готов!
Ежедневно с вершины
Низвергая поток,
Извлекаешь из глины
Мелких брызгов урок,
И корсетом из грязи
Стянешь пёрышки крыл,
Чтобы смелых фантазий
Поумерил бы пыл...
Чтоб вовек неповадно -
Возноситься и петь,
Оторваться от стада
Не пытался бы впредь!
Сети
Клавиатура для поэта
В наш просвещённый новый век
Заманчивее, чем беседа,
Перо, бумага, белый свет.
Забившись в полумрак жилища,
Уставив зенки на экран,
Мы благ других уже не ищем,
И блага не приходят к нам...
Эх, «тятя, тятя, наши сети»
Поймали снова мертвеца,
Порнуху, новости и сплетни
И всё, что катит на ловца.
Мы, сидя перед монитором,
Впускаем монстров и химер,
Торговцев ужасом и вздором,
И обитателей пещер.
Зима, весна и солнце лета
Не вызволят из острогов
Тоскливый червь души поэта,
Не выдавят раба его!
Циклословие
Бытие рождает слова,
с завидным постоянством.
Слова выстраивают мысли,
а мысли сопротивляются муштре
и разбегаются в пространстве.
Пространство их ловит,
опутав сетью силовых линий,
и запрягает в ярмо,
заставляя пахать эфир,
и сеять разумное, доброе, вечное...
Но всходы так хрупки,
что порождают лишь вещи
необязательные и скоротечные -
их худые трупики
засоряют мозги новыми словами,
которые превращаются в архаизмы
по мере того,
как их носители
попадают в анахронизмы -
поодиночке или вместе с нами...
Так окончательно умирает Слово,
хирея, как дистрофик,
а Бог тут ни при чем -
в любой момент
он может всё начать ab ovo,
но не делает э-то-го,
Потому что ему - пофиг!
Карточный домик
Штопором –
в белесую пастилу неба,
вывинчиваясь из чернозёма,
материализуется стебель,
а к центру Земли - ризома...
На пик диалектической спирали,
как новорождённый цветок
из клубка генома,
карабкаюсь, за витком – виток,
пуская ростки надежд
вдогонку неуловимой цели,
сопротивляясь воздушному потоку
как спортивное авто на ралли...
Так надоели все эти стрессы,
бесплодные поиски,
маски печали...
Найдутся ль карты радужной масти,
для райского шалаша-дома,
чтоб вольно растить ребенка
на волнах мечты о счастье?
Больно, разбитыми осколками фарфора,
бывшего белым слоником,
оседают на дно безучастья
почти материальные фауна и флора
детских грёз.
Всплывают интриги и склоки...
Надоедливой поклонницей жизни,
буран событий уносит меня
всё дальше...
Прощайте, не спасайте...
я спешу к тризне.
Ну где вы были раньше?
Иссякли истин пустых истоки,
напрасно всё - расчёты и планы...
Осенние ураганы
унесут былые мечты,
как уносят
красные листья кленовой печали,
как время унесёт эти строки
в равнодушные дали.
Неизменяема программа.
Тебе, Бог марионеток, осанна...
Космоязычное
Воплотись во всё -
в кружево спиральных галактик,
разбегающихся от центра Вселенной,
в карнавал огненных масок
с чёрными провалами глаз,
который обращает
космическую пыль в звёзды...
Звёзды – в гигантов и карликов,
в сверхновые – на миг,
в чёрные дыры – навсегда.
Оглянись...
Великое стало ничтожным,
а долговечнее всех -
белые карлики,
утратившие пыл
и ставшие чёрными лилипутами.
Они следят из тьмы
за праздником бытия,
и завидуют сверхновым,
которые внезапно взрываются,
затмевая самые крупные звёзды...
Ва-банк!
Всё – или ничего...
Узнай себя – в щепке,
танцующей вальс со смертью
в чёрном торнадо времени
с женским именем -
Вечность.
Перемены
Душа просит перемен,
кому они не достались -
жалеют,
кому от них досталось -
жалуются.
Вместо чайки свободы
подсунули курицу...
нет, газетную утку.
Рецепт поэзии
Разотри
корешок наивности
с крепким орешком иронии,
выжми терпкий сок
вдохновения,
добавь цедру философии
и семена сомнений,
посоли
горечью разочарований,
заправь специями
любовной тоски,
сладкими кристаллами нежности,
перчинками ревности,
ароматами эмоций,
идентичных натуральным...
Хорошо размешай
и доведи до белого каления
на медленном огне
страсти.
Стихи лечат душу
Белые крысы, да серые крысы...
То красноглазы, то злобны, то лысы,
Всё подметают длиннющим хвостом -
Мысли - на свалку, а сплетни - в Krys.com.
В лабораториях - рифмы и мат,
"Эксперименты" в пробирках кипят,
А экскрементов крысиных настой
Лечит простату, склероз, геморрой!
И только поэзии нет в Крысограде...
Подайте мне, Сударь, стихи, Бога Ради!
Они лечат душу - нет средства верней...
С открытой душою стою у дверей!
О... нет, не бросайте в поэта камней.
Время несбывающихся грёз
Время несбывающихся грёз
Наступает так неумолимо,
Угрожает, как плохой прогноз,
Звёзды погасить...
и счастье - мимо!
Время несбывающихся грёз
Исподволь стирает щёк румянец,
Гасит пламя глаз... ты плачешь? брось!
Ведь убьёт,
коль старость упомянешь.
Время несбывающихся грёз -
Ты, ему назло, забудь прогнозы,
И не принимай его всерьёз,
Жги огнём стиха плохую прозу!
Победит оно, но ты не ной -
Уходи Поэтом в мир иной...