Вдоль борозды Генуэзского вала
Годы струятся беззвучным ручьем.
Ветер срывает дожди с перевала,
Песенку шепчет Сюрю ни о чем…
- Здравствуй, мальчишка, в подушку уткнутый.
Больно?
- Не очень.
- Досадно?
- Слегка…
Бесится май за окном, перепутав,
Шорох с прибоем, с землей облака.
Вечер сереет.
За окнами башня
Смотрит в затылок безглазой стеной.
Белые простыни.
Душно и страшно.
Кто там затих в уголке за спиной?
К выходу в небо приставленный стражник
Держит всю ночь у дверей караул.
Только бы жить - остальное неважно!
Только бы ветер свечу не задул!
Из ночи в день понемногу входящим,
Болью прозренья в дурнотные сны,
Скольким, таким же, на нитке висящим,
Ты был последним виденьем земным?
Слышите, белые братья и сестры?!
Если бы клетки умели кричать…
Хочется ВЫЖИТЬ!
Так остро,
Так просто.
Высадить двери и в поле умчать…
Чайки вдоль берега носятся шало,
Небо застыло летящим плащом,
Вдоль борозды Генуэзского вала
Годы струятся неслышным ручьем.
- Здравствуй, мальчишка!
Ты вырвался в поле.
Тысячи верст проскакав в полусне,
Снова стоишь у знакомых околиц,
Гладишь ладонями мох на стене.
Что ты там выискал?
С чем ты вернулся?
К этой стене не прибавилось мха…
Бился с тенями, под тяжестью гнулся.
Веры растратил, набрался греха.
Свечкой горел - убегал от любови.
Рвался на части, что б всем по чуть-чуть.
Избороздил от верхов до низовий
Реку свою, свой замётанный путь.
Вниз уходил, а вернулся к началу,
Где не холодный, не хлесткий еще,
Ветер срывает дожди с перевала,
Песенку шепчет Сюрю
ни о чем…