Ну, вот и все — последняя страница пролистнута, и весь дочитан текст. Быть может, что-то мне еще приснится, а может, нет. Но, поглядев окрест, я вспоминаю самое родное, что было центром, смыслом бытия, а не скандально-грубое больное, кусающее в душу, как змея.
Мне редко удавалось так открыться, как получилось для тебя, мой друг. Не будь других — и мы смогли б ужиться и радовать собой наш узкий круг. Могла бы быть совместная работа и общий путь вперед и в высоту — но ты, увы, аж до седьмого пота отстаивал свою неправоту.
Я знаю, что тебя я раздражаю лишь тем, что есть - живу, дышу, люблю; ращу цветы, в "Cathome" ли играю — терпи, родной. Ведь я ж тебя терплю. Тебе и мне, на весь остаток срока, лоханкой дегтя на любом меду — знать, что мы есть. Но далеко-далеко. Ты не придешь. Я тоже не приду.