***
Все молитвы, чтоб выросла снова,
отряхнувшись от страшного сна,
как невеста: юна, черноброва,
бесконечно родная страна –
не дошли. А дойдут? – нет, едва ли:
нужно что-то иное, без грёз,
вороньё ведь на землю не звали –
хмурый ветер однажды принёс.
Зыбь чужих уложений и правил
отделила своих от сирот,
утопила к стране переправы,
а к врагам её – наоборот.
И случилось: положено славить
флаг чужбины, и с криком «ура!»
научать гопоту в балаклавах,
что иной – это нелюдь и враг.
И судьба, пролетавшая мимо,
безучастно глядела вдогон
как сироты взрывались на минах
ниоткуда явлённых врагов.
Как детей, их позвали в Россию,
заохотили: «Ну же, вперёд!»
Полегли. Закопали в озимых.
Безымянный, безгласный народ.
По ночам только души, как волки,
воют, землю целуя взасос:
«Мы для счастья рождались без толку,
и теперь умираем всерьёз».