А солнце брызжет золотом
по окнам и по лужицам.
В сосульных стёках домики –
как пряники в меду.
И благовестом – колокол,
и крики чаек кружатся.
И, бредя марта маревом,
я улочкой бреду.
Как сладко нам воркуется,
святая и бесстыжая,
Рождественская улица,
девчонка моя рыжая.
Смахни снежиночку с лица,
поправь резной карниз,
Рождественская улица –
мой приз и мой каприз.
В твоём Блиновском садике
из «Рога изобилия»
я пил мальчишкой льющийся,
искрящийся хрусталь.
Здесь нас пьянили праздники,
здесь друга проводили мы,
и здесь с любимой женщиной
нас закружил февраль.
И всё, что дальше сбудется,
ещё с тобой увижу я,
Рождественская улица,
девчонка моя рыжая.
Пусть вяжет шаг распутица,
пройдёмся до Скобы,
Рождественская улица,
причал моей судьбы.
В тех, кто взращен ночлежками
бунтарский дух не вытравить.
С Кремля на волю волжскую
гляжу, не нагляжусь.
Секли тебя насмешками
и окунали в выспренность,
а все ж козьмы да митрии
твои спасали Русь.
Пусть времена беснуются,
ты в них жила и выжила,
Рождественская улица,
девчонка моя рыжая.
Распутница, заступница –
душа моя и плоть,
Рождественская улица –
храни тебя Господь!