Глава 5. О царевиче ужасном и о витязе прекрасном
Десять дней Иван
Не ходил гулять —
Всё он думал план,
Как царю предстать.
Прусским королём?
Ну их королей!
С ними уж знаком,
Верно, Повелей.
Может, граф Муж-Груш?
Князь Белов-Пушнин?
Слишком мелко уж —
Выше нужно чин!
И решил потом:
«К чёрту все чины —
Буду я царём
Собственной страны!
Там, где на восток
Море-океан,
Будет островок,
Скажем, Тарарам.
Пусть на нём растёт
Зелень круглый год.
Пусть на нём живёт
Вольный всё народ:
Каждый при земле
(Пашет, сеет, жнёт)
Иль при ремесле
(Шьёт, куёт, стрижёт)...
Царь там буду я —
Иоанн Седьмой.
Любят пусть меня
За мой ум живой.
Пусть в моей казне
Будет тьма всего:
Золота, камней,
Разных жемчугов.
Только что мне в ней?
Мне богатство — хлам.
Будущей жене
Всю казну отдам.
Жил я — не тужил
В царстве Тарарам,
Вовсе не спешил
К дальним берегам.
И у нас в стране
Вот уж тыщу лет
Никаких гостей
Иностранных нет,
Так как не внесён
В карты остров мой,
Ведь он окружён
Скальною грядой,
Мимо корабли
Плавали не раз,
Только не нашли
К нам подводный лаз.
Я бы дальше жил
Так же, не тужа,
Если б не решил,
Что жена нужна.
Пусть невест там тьма,
Каждая мила,
Только ни одна
Сердце не зажгла.
Я с тех пор в пути,
Много стран видал,
Но не мог найти
Свой я идеал.
И лишь год спустя
В сей приехав край,
Самоцвету я
Встретил невзначай.
Был я поражён
Девицей тотчас.
И с тех пор влюблён…
Вот такой рассказ.
Скажешь что, Птенец?
Клюнут ли цари?
Мне бы во дворец
Ехать до зари».
Птенчик же в ответ
Ваню стал молить:
«Что ты, Ваня-свет!
Полно уж чудить!»
Сколько ни молил,
Ваню не унять,
Дескать, всё решил
И не может ждать.
«Милый мой Птенец,
Выслушай меня:
Нужно позарез
Мне ещё коня.
Глянь, нарисовал
Я тебе эскиз, —
И листок подал. —
Это верх, вот низ.
Хоть я не мастак,
Братец, рисовать,
Смысл вроде как
Смог я передать.
В общем, нужен конь
Мощный — вот такой:
Грива — как огонь,
Сам же вороной.
Это я в седле,
Бравый молодЕц.
Это вот на мне
Царственный венец.
Это латы, меч,
Вот копьё и щит,
Это, возле плеч,
Мантия висит:
Соболиный мех,
Кисти на конце…
Удивлю я всех
Завтра во дворце!»
Птенчик лишь вздохнул:
«Бог с тобой, Иван»,
Голову втянул,
Взял и задремал.
***
Встав до петухов
Рано поутру,
Ваня уж готов
Ехать ко двору.
Пташку разбудил,
Пёрышко достал,
Разломил, вздохнул,
Дунул и сказал:
«Пусть передо мной
Явится мой конь:
Сам весь вороной,
Грива — как огонь.
Пусть оденусь сам
В панцирь золотой,
Стану не Иван —
Иоанн Седьмой!»
Бах! — и всё сбылось,
Как нарисовал:
Мощный конь (прям лось!)
Под седлом плясал.
Странный то был конь:
Флаг взамен хвоста,
Глаз один — с ладонь,
Дырка вместо рта.
Странный вид имел
Также и ездок:
Еле он сидел,
Накренившись вбок.
Панцирь жестяной
Сжал Ивану грудь,
Всадник чуть живой —
Трудно и вдохнуть.
А на голове
Золотой ушат.
Таз в одной руке,
А в другой — ухват.
Шею обхватил
Меховой мешок
(Это он тащил
Ваню в правый бок).
Воткнутый в кушак
В ножнах (спас же Бог!)
Новенький тесак
Бился о сапог.
Белый словно мел
Ваня спрыгнул вниз:
«Еле усидел.
Вот так был сюрприз!»
Птенчик сам не свой
Вился всё вокруг:
«Ваня, ты живой?
Как ты, милый друг?!» —
«Вроде буду жить.
Так мне — поделом!
Думал, всё решить
Можно волшебством.
Только тут хитрей
Быть придётся, брат…
А теперь скорей
Всё вернём назад!»
***
Лишь зардел рассвет,
Ваня бил в стекло:
«Эй, вставай, сосед!
Солнце уж взошло!» —
«Это кто ж таков
Встал в такую рань?!» —
«Здравствуй, дядя Вов!» —
«А, здорово, Вань!» —
«Что Параня? Спит?
Срочный к ней вопрос!» —
«Встала. Вон сидит.
Видно, пудрит нос.
Что же, проходи.
Паша, гость! Встречай!
Печку растопи
Да согрей уж чай!»
Втиснувшись в проём,
Чуть не сбив кота,
Ваня входит в дом:
«Здравствуй, красота!»
Девушка, к нему
Чуть оборотясь,
Рассмеялась: «Ну,
Здравствуй, друг Ивась!
С чем к нам в будуар
В этот ранний час?
Где опять пожар?
Что на этот раз?» —
«Паш, ты ж с детских лет
Мастер рисовать.
Нужен мне портрет.
Сможешь намалять?
Чтобы я на нём
Был на жеребце
И одет царём:
В мантии, в венце,
С копиём, мечом,
В латах буду пусть
(Да в златых причём).
Нет! Я не смеюсь!» —
«Ты, Ивась, мастак
С детства всех дивить!
И зачем, чудак,
Так тебя рядить?» —
«Это, Паш, секрет.
Ты вот мне сперва
Сделай-ка портрет,
Всё скажу тогда». —
«Честно говоря,
Ваня, я боюсь,
Скажут, что в царя
Вырядился гусь…
Царь у нас ведь строг,
Может наказать…» —
«Да постой в острог
Сразу-то сажать!
Ну во-первых, я
Чем не царский сын,
Коль одеть меня
В красный балдахин.
Ну а во-вторых,
Этот мой портрет —
Он для остальных
Вообще — секрет». —
«Принц ты хоть куда!
Ладно уж, садись.
В профиль. Вот сюда.
Сделаем эскиз». —
«Паш, спасибо, друг!
Ну а сколько ждать?» —
«Выдастся досуг —
Буду рисовать!»
Долго или нет,
Только наконец
Был готов портрет
(Девичьих сердец
Мог бы он пленить
Сотню не одну,
Коль его прибить
Где-то на виду).
Был Иван на нём
«Принц ни дать ни взять»:
Строен, утончён.
Да и конь под стать:
Тонок, бел как снег,
Ум в больших глазах,
Ленточки в хвосте,
Грива в бубенцах.
Белою стрелой
Вдаль он «принца» мчал.
«Принц» узду рукой
Сильною сжимал.
Был на нём мундир
В гроздьях галунов,
Сзади плащ парил,
Спереди — жабо.
Зубчатый венец
Голову объял,
Каждый в нём зубец
Золотом сиял.
Пред собой держал
«Принц» большой букет.
Ваня хохотал:
«Паш, ну и портрет!
Насмешила ты!
Вот ведь вышел франт!
Ишь, в руке цветы
Да на шее бант!
В рюшечках мундир…
Воин! Что сказать…
Мастер он, поди,
Веником махать.
Саблю или меч
Не могла, что ль, дать?
Да о чём уж речь…
Бабы, что с вас взять…»
Девушка, сердясь,
Бросилась: «Отдай!»
А Иван, смеясь,
Крикнул: «Не серчай!
Ни к чему скандал!
Что ж, нормальный принц…
Раз уж идеал
Он для вас, девиц,
То пойдёт и мне.
И, как обещал,
Слушай мой секрет…»
Взял и рассказал:
Про метлу, ларец,
Что живёт у них
Сказочный птенец,
Про царевн визит
И про хитрый план
Ехать завтра в свет.
«Ты, Ивась, болван», —
Пашин был ответ.
И вдруг зарыдав,
Выгнала его,
Даже не сказав
Больше ничего.
А Иван вздохнул:
«Что озлилась, мол?»,
Шапку натянул
И домой пошёл.
Тут один вопрос
Стоит прояснить:
В чём причина слёз
Девичьих, открыть.
Паша оттого
Сделалась грустна,
Что была давно
В Ваню влюблена,
И в любви своей
Мучилась тайком,
Ведь казался ей
Ваня дураком.
А теперь пришла
Новая напасть —
Пашина душа
Ревностью зажглась.
***
Вновь до петухов
Вставши поутру,
Ваня уж готов
Ехать ко двору.
Птенчику эскиз
Пашин показал
И чрез миг как принц
Он уже предстал.
Прямо не узнать:
Строен, утончён.
Конь ему под стать:
Тонок, резв, смышлён.
Ваня восхищён:
«Скажешь что, Птенец?!
Есть теперь резон
Ехать во дворец?!
Эх, пока темно,
Нужно мне скакать,
Чтоб меня никто
Не сумел узнать».
Вот Иван коня
Вывел под уздцы
(Мысленно браня
Бубенцы-звонцы).
Тихо всё кругом,
Тихо и темно.
И, вскочив верхом,
Ваня крикнул: «Но-о!»
И помчал стрелой
Ваню жеребец.
«Эдак я с зарёй
Въеду во дворец, —
Ваня размышлял. —
Что ж, сверну на плёс.
Век уж не бывал
У родных берёз».
(В детстве место то
С Пашей он сыскал,
И о нём никто,
Кроме них, не знал.)
Вот подъехал. Глядь:
А Прасковья там.
«Ты чего здесь, мать?» —
«Ой! Привет, Иван.
Да вчера беда —
Не могла уснуть.
Вот пришла сюда
Сердцем отдохнуть». —
«Ясно… Я ж, глянь, принц!
Еду во дворец!
Прям как твой эскиз.
Верно, молодец?»
Девушка в ответ,
Взяв шутливый тон,
Молвила: «Слов нет,
Прям-таки Бурбон!
Очень ты пригож,
Только говор твой
Не вельможный всё ж —
Нашенский, простой». —
«Я на случай тот
Знаю аргумент.
Я скажу: „Пардонт!
Я иметь акцент.
Там в моя страна
Все так говорить.
Я просить меня
Строго не судить“». —
«Господи прости,
Вот ведь фантазёр!
И о чём вести
Станешь разговор?» —
«Умных пусть речей
Мне не сотворить —
Царских дочерей
Есть чем удивить:
Я загадки им
Буду задавать!
Вспомнил в эти дни
Я их дюжин пять,
Да ещё и сам
Выдумал чуток.
Хошь, одну задам?» —
«Ну давай, милок». —
«Слушай! Кто ж она:
Всяк о ней слыхал,
Только, вот дела,
Мало кто видал.
Может осветить
Ночью небеса,
А ещё творить
Может чудеса.
Да краса при том
(Ей бы в Райский сад),
Те, кто с ней знаком,
Это подтвердят.
Только не зевай —
Может и обжечь…
Ну-ка, отвечай,
Тут о чём же речь?»
Паша, вскинув бровь
(Что за ералаш?),
Молвила: «Любовь?» —
«Нет! Жар-птица, Паш!» —
«Вот болван! Иди!
А царю — привет!» —
«Не сердись! Возьми
Этот твой букет
Белых… как их? роз?» —
«Хризантем!» — «Ага!
Что ж, сюда на плёс
Вечером тогда
Приходи — скажу,
Как там всё прошло.
Ладно, ухожу.
Эй, конёчек, но-о!»