«Утром, как водится, солнце проснётся,
Демон невидимый бьёт мне по темени.
Милая, скоро мы задохнёмся.
Слишком уж мало дали нам времени.
Нам для спокойствия и утверждения
Вроде бы как не хватало лишь малости.
Завтра поздравлю тебя с днём рождения.
Нам дали много злобы и алчности.
Слишком уж видно я слаб для размаха
И подгонять меня нужно плетью.
Нам дали море животного страха
Перед друг другом и перед смертью.
Ты лучше смотришься на четвереньках.
Я тебя сзади. А ты без белья.
Один… три… четыре… плохая статейка.
Расплата потом. Ты сегодня моя.
Куда бы нам лучше деться с тобой
Чтобы отметить праздник весенний?
Дом мой не здесь. Мне скоро домой.
Лубянка в Москве. В Петербурге Литейный.
Я поражаюсь – ты очень отважна.
Скачет машина на частых ухабах.
Знаешь, я долго наказывал страшно
Подобных себе, но более слабых.
Как же влечёт к тебе неудержимо!
Я себе враг и не просто, а кровный.
Давай наслаждаться свободным режимом.
Как тебе мой особняк подмосковный?
Мне от тебя просто голову сносит!
У нас целый день и потом ещё ночь.
Если соседи о чём-нибудь спросят
Я им скажу, что ты моя дочь.
Сердце любовью давно уж наполнилось,
Я превращу твоё платье в рванье…
Дочке моей шестнадцать исполнилось
Ты на три года младше её.
Снова вчера мне снились кошмары
Будто я в комнате, кровью залитой.
Будто грохочут в двери удары
И кто-то кричит: «Ломайте! Убита!»
Я подхожу к зеркалу грязному
Мутит всего, как в море при качке.
В зубах ковыряю, застряло в них мясо
И всё лицо кровью запачкано.
Кожа тверда моя как чешуя,
Голову рвёт от странного звона,
На темени вижу рога своём я
А за спиною крылья дракона.
Двери ломают. Пора мне давно.
Пол очень скользкий, но я устою.
Я вышибаю копытом окно
И улетаю в пещеру свою.
Это мне снится год как уже.
Не слушай. Переутомился я видно.
Я хочу видеть тебя неглиже…
Желаю тебя всюду щупать бесстыдно!
Первый раз был не как ожидала.
Лекарства какого-нибудь тебе хочется?
Стало тревожно и защипало.
Ты потерпи, это скоро закончится.
В небе высоком опять самолёты
Чертят прямые и точные линии.
Только не плачь пожалуйста. Что ты…
Я не достаточно чуток. Прости меня.
Я, напрягаясь от тошной мигрени,
Думаю про сигаретный табак.
Ты же сидишь, обнимаешь колени
И смотришь так, как будто я враг.
Знай – я люблю тебя очень. Всем сердцем!
Ты не игрушка для самооценки
Дай обниму. Тебе нужно согреться
Лучше со мной, чем около стенки.
Это всего лишь ступень, а не горе.
Ты мне надолго нужна. Навсегда.
Ты говорила мне, как любишь море
Хочешь, мы вместе поедем туда?
Хочешь, хоть завтра без промедления?
Все остаются, а мы улетаем.
Это как раз будет твой день рождения
Четырнадцать лет. Такая большая.
Хватит брыкаться, потрогай! Возьми!
Ты всё равно почти что раздета.
Не отстраняйся и не реви.
Мы же с тобой уже делали это…
Слышишь? В подвале кто-то рычит?
Или смеётся так страшно? Не слышишь?
Как голова моя адски болит…
Айфон убери! Или ты меня пишешь?
Демоны в крепость мозга залезли…
Под стенами сотня туннелей прорыта.
Горе нам, милая. Ты – моя песня,
Я же – твоя отходная молитва…
Выйдем на улицу, там так прохладно.
Мне станет легче, и ты отдохнёшь.
Мы на крыльце. Это так странно
Смотришь в глаза мои. Чего-то ждёшь.
Я подышу глубоко, как умею
И не почувствую в разуме ран.
Мне вот всё кажется, что мне на шею
Кто-то набросил ловко аркан…»
***
Мужчина стоял на крыльце и курил.
Он шельмовато смотрел на перила.
Что-то в пол голоса говорил,
Улыбка безумца лицо искривила.
Старый сосед, разгрызая орехи,
Жене на мужчину кивнул головой.
«Снова тот мент сумасшедший приехал.
Один. И бормочет опять сам с собой…»