Провожать поезда в Рождество -
неестественно, невозможно.
Не осталось. Совсем. Никого.
Только дрожь – глубоко, подкожно.
Не осталось совсем. Как слепой,
пробираешься в сердце вокзала.
Хочешь – плачь. Или пой. Лучше – пой,
а собьешься – не надо с начала.
Все равно не услышит никто.
Человек человеку беззвучен.
Дома пусто; поникло пальто
в коридоре. Неспешно, певуче
тишина погружает на дно
этой странной рождественской ночи.
Не с кем быть заодно. Мне одной
не осталось в ночи многоточий.