- Адольф! - нараспев прокричала раскрасневшаяся от стряпни мать.
Мальчик вбежал на кухню, сверкая гольфиками.
- Адольф, помоги раскатать.
На присыпанном мукой столе уже лежала скалка и слегка глянцеватый, отхваченный острым ножом кусок теста. Его мягкая округлость резко обрывалась плоскостью, где прошел нож. Здесь даже поверхность теста была матовой, а несколько крошечных пузырьков воздуха, рассеченные надвое, оседали теперь в немой жалобе.
Мальчик, сопя, принялся за дело. Он нависал над столом и двигался в странном ритме, как дирижер невидимого оркестра, в котором мать, гремя крышками в чудовищных клубах пара, исполняла партию ударных.
Тесто не поддавалось. Стоило Адольфу сделать малейшую передышку - оно возвращало себе первозданную форму. Мальчик пробовал раскатывать его постепенно от центра к краям, давил в середину, сыпал муку и стряхивал ее прямо на пол - все зря. Он уже порядком выбился из сил, и от обиды на себя и на тесто был готов разрыдаться. Но тесто, живое и гордое, не сдавалось.
- Сволочь, умри, умирай!
Мать выронила поварежку, когда, обернувшись на крик, увидела нож, вошедший в неровно раскатанное по столу тесто. Что-то поразительно знакомое и даже родное, школьное было в этом силуэте.
- Адольф! - Не на шутку беспокоясь за сына, мать не могла остановиться, лихорадочно перебирала образы…
...вот оно. Карта Европы!
© 2014 Роман Морис