В который раз он, глумясь, зажигал фонари
Вслух читал урбанистическую свою повесть
В его чреве задыхались обезглавленные миры
И ныло что - то под сердцем как - будто совесть.
Он - этот город - этот усталый монстр
Бездушный такой и щемящий одновременно.
В нём дрожала трусливо ночь, поджимая хвост.
И застывала кровь в отравленных её венах.