Доу, дружище! Вот же помянешь черта -
он из тебя так и выскочит с новой силой.
С тех пор, как я, грешный, писал тебе тут о чем-то,
почти ничегошеньки, знаешь, не изменилось.
Я тот же дурак, за любовь поднимавший виски.
Пройдоха, авантюрист и - всего до кучи.
Меня, знаешь, к краю теперь не пускают близко,
и я теперь понял: у края мне было лучше.
Порыв был оправдан, и все как-то было проще -
мол, да, опьянен, рискует неудержимо,
и даже - подумать бы! - в целом, почти не ропщет.
И край был источником сил, золотою жилой,
дающей свободу, всему придающей смысл...
Такая тоска без него, будто кто-то предал.
Смотрю вот сейчас на рассветную пыль над мысом,
и губы дрожат, как от плача или от бреда.
Здесь все по-другому, а я вот, смотри-ка, прежний:
опасности мне да лирического сумбура.
И первый луч солнца почти что глаза мне режет -
такая в нем неразделенная жажда утра.
Во мне такой не осталось. Меня так мало,
что будто не человек, только тень от тени.
Куда все девалось: что грело и обнимало,
хотело любви, прижимая ее к постели
рукою уверенной, слушая эти стоны
и двигаясь в такт им еще и еще быстрее?..
Теперь без нее и без края тут все - пустое.
Не думал, что ляпну когда-то, но - я старею.
Прогнившие доски да ржавые шестеренки,
сижу тут, фитиль непогашенный, плесень жизни.
И горизонт мой болтается, как веревка,
а я ей, как дурень: любимая, покажись мне.
Смешно. Не находишь? Ну да. Ну, ты понял, знаю.
Прости полуночнику сбивчивые рассказы.
Как встретишь, скажи: ей безумно идет весна, и...
И я... Нет, не стоит.
До скорого, Доу.
Рассел.
ответ на письмо: http://www.stihi.ru/2014/06/17/1135
24.04.14