Стыла осень, укутавши плечи
в палантин предрассветного неба.
Гасли звезды - небесные свечи,
занималось сияние Феба.
И к нему, лучезарному богу,
замерев в фиолетовой рани,
тополиная рать у дороги
протянула озябшие длани.
Тополя... Их ветвей арабески
на окрашенной в золото дали,
как внезапно ожившие фрески,
наступающий день рисовали.