* * * *
Святой Афон, как будто из огня
застывшего ты сделан, и меня
издалека сражают очертанья,
и облака похожи на дыханье
- чуть движутся, пугая и маня.
Огромный щит – чужак, не подходи!
для пламени поста в земной груди,
для снов смиренных – чайка не коснётся
крылом порочным… Взгляд мужской у солнца,
всё женское – долой! – вердикт судьи.
Не горы – парус, ветер – Божий вздох.
Весло – акафист, бодрствованье – долг.
Но сладок вкус кагора в день воскресный,
когда замрёт смирившаяся бездна
и к Изографу упадёт в садок.
Гранит, перед которым плоть горит,
Пелопоннес склоняется и Крит,
всё ближе к цели бедный мой кораблик.
Не убоится дух турецкой сабли
и не страшится зноя липких плит!
Афона сад незыблем – вот закон.
Плыви к нему всё ближе, кулаком
грози перед причалом. Пеной с гребня
волны, на валуны щепоткой щебня
замахивайся. Сгинь одним глотком.
Лишь фон монастырям, но шторм и град,
пожар и глупость здесь перегорят,
а мы, скитальцы, знать того не знали,
что ищет взгляд не мрамора и стали,
а милости из растворённых врат,
хоть пригоршни из ангельских силков…
Над сплетнями из суетных веков,
когда вокруг безумие бунтует –
молчанья образ в пинии и туе.
Где мне приют найти? Лишь ты – мой кров!
август 2012, Gerakini
фото автора, 2012